— Потому он и не хотел, чтобы вы знали. Но погодите. Это еще не все. Дальше он говорит о вас. — Она откашлялась и, закрыв глаза, вновь принялась цитировать: — Я требую, чтобы Церковь наказала Ричарда за убийство. Также я прошу короля отписать мои земли и все имущество, которое после моей кончины унаследует Ричард, моему другу Гаррену, ибо при жизни именно он был мне настоящим братом.
Ноги у Гаррена подкосились, и он едва не осел вместе с Доминикой на землю. Дом. Плодородные поля и ослепительно-зеленые холмы. Место, где можно провести жизнь, состариться и умереть.
Но цена — жизнь Уильяма — была слишком высока.
— Я никогда его не просил… Мне ничего от него не нужно, по крайней мере, не так. — Он силился разглядеть в темноте ее глаза и молился, чтобы она ему верила. — Да и король никогда не даст своего согласия, — прибавил он, поразмыслив.
Впрочем, кто знает, как поступит король. Он же согласился, чтобы подконтрольные короне земли, на которых стоял дом Гаррена, отошли Церкви.
Она дотронулась до его щеки.
— Вы же понимаете, людям будет все равно. Если вы убьете Ричарда, они сделают вывод, что вы пошли на это не ради мести за графа, а из желания завладеть его богатством. Пусть Ричарда накажет Бог.
Он с горечью рассмеялся.
— Тот самый Бог, который не мешал ему творить зло? — Бог сохранил Каину жизнь. Но от него, от Гаррена, Ричард может не ждать подобного великодушия.
Она нащупала его подбородок и заставила посмотреть на себя.
— Гаррен, если Ричард знает, о чем говорится в послании, значит он прибыл, чтобы убить вас.
После этих слов туман, сотканный из гнева и раскаяния, рассеялся. В первую очередь опасность грозила Нике.
— И вас тоже. — Он покрепче прижал ее к себе, словно пока обнимал ее, она была в безопасности. — Да только я ему не позволю.
— Неужели вы не понимаете? Важнее всего для него уничтожить послание. Он думает, что оно у вас, и пока не завладеет им, вы будете живы.
Убрав из ее волос листик, он гладил ее по макушке, пока она не прильнула к нему, спрятав лицо у него на плече. Пергамент оказался зажат между их телами. Безрассудный план. В конце концов Ричард постарается убить их обоих.
— А как же вы?
— Господь защитит меня, — повторила она.
В ее голосе больше не было вызова, и он задался вопросом, не дрогнула ли ее вера, как только что дрогнул голос.
— То есть, Господь защитит вас, а вы защитите меня? Так оно получается?
Ему стало почти смешно. Уж очень давно, десять лет, никто не рвался его защищать. В разгар сражения, когда вокруг свистели стрелы и лязгали мечи, он никогда не боялся за свою жизнь, только за Уильяма. Может, Доминика чувствует то же самое?
Может быть, и он чувствует тот же страх за нее?
— Господь защитит нас обоих, — убежденно прошептала она, уткнувшись лицом ему в грудь, — просто иногда Ему нужно чуточку помочь.
Баюкая ее, он завидовал ее невинной уверенности в том, что вера вот так запросто может уберечь от людского коварства.
— Хорошо, — сдался он, неохотно ее отпуская. Для одного вечера, пожалуй, достаточно споров. — Забирайте. Я что-нибудь придумаю.
Она выскользнула из его объятий и вздохнула — облегченно, а может с сожалением.
— Ника, и еще, — сказал он, глядя, как она прячет послание на груди. — Знайте, что я намерен помочь Господу, и не чуточку, а в полную силу.
И ему показалось, что, исчезая за деревьями, она улыбнулась.
Она забрала послание, но он позаботится о том, чтобы Ричард об этом не узнал. Можно сказать ему, что Уильям вызвал в замок писца со стороны. Это отвлечет его от Ники.
Но, как ни противно было признавать, на сей раз им не обойтись без помощи Господа.
Когда взошло солнце, Гаррен разыскал Нику. Она сидела около сестры, склонившись над нею и обвивая руками ее хрупкие, трясущиеся от кашля плечи. Он присел с ними рядом, рассеянно почесывая Иннокентия за оторванным ухом, и пес довольно завилял своим коротким хвостом, ударяя его по бедру.
— Сестра Мария, как вы? — Он знал, что ответ ему не понравится.
— Она устала, — ответила Ника. — Она так и не отдохнула.
— Со мной все будет хорошо, — сказала сестра, превозмогая слабость.
— Может быть, один день отдыха… — проговорила Ника, глазами умоляя его о помощи. В ее взгляде отразились все терзавшие ее страхи. Страх потерять столь важное для Уильяма время. Страх перед Ричардом. Страх, что дня отдыха для сестры будет недостаточно…
Наверное, она забыла, что они брали день отдыха в Тавистоке.
— К северу отсюда есть замок Рестормел. — Он бывал там с Уильямом незадолго до отъезда во Францию — целую вечность назад. — Думаю, мы доберемся туда к полудню.