Меня передёрнуло. Я отодвинулась как можно дальше. То ли от него, то ли от неудобных мыслей. Когда читаешь об этом в книжках, это всё отвлечённо, не так гадко. Но сама история какая-то абсурдная. Он вроде как исписался — предыдущая ложь про Нину казалась мне складнее.
— Потом, Лиза… — голос его ожидаемо дрогнул. Он не сказал «была», будто до сих пор не мог поверить, что её больше нет. Но он взял себя в руки и продолжил. — Мы недолго оставались вместе. Она уехала, едва ей исполнилось двадцать, — хм, значит, она сама его бросила? Теперь я охотно в это верю. — Ну, а потом… Потом в этой истории появляешься ты, — он посмотрел в зеркало заднего вида, и мы встретились взглядами. Я опустила глаза.
Мне стало особенно интересно. Он сказал «появляешься ты» — это дань простому человеческому эгоизму. Всё, что было раньше, меня не касалось, но теперь…
— Я? И что же там со мной? — спросила я упавшим голосом. Пора уже разобраться, что ему от меня нужно.
— К тому времени я уже стал директором. А ты перешла из начальной школы в среднюю, — я чуть рот от удивления не раскрыла, он это заметил. — Ты удивлена, что я знаю тебя так давно? Впервые я увидел тебя на первом сентября, на линейке, когда ты только пришла в пятый класс. О, я знал, чья ты сестра. Ты была одновременно так похожа и непохожа на Лизу. Я стал наблюдать за тобой. Это показалось мне ироничным — милая младшая сестрёнка. И я долго следил за тобой. Ты была веселой, совсем не как Лиза. Я всё ждал в тебе перемены, чтобы ты стала ещё прекрасней, печальней и сумрачней… — он перевел дыхание. В голосе не было слышно ни волнения, ни грусти. Одна сплошная скучающая холодность. — Теперь в этой сложной истории опять появляется Лиза. Её возвращение и последовавшая вскоре смерть… — дыхание его сбилось. — Я знал, что так будет. У нас с твоей сестрой было заключено нечто, вроде договора… Поэтому я знал, что она собирается сделать. Принять это было сложно. Ты отвлекала меня. Мне даже пришлось отказать нескольким учителям биологии в работе, чтобы самому вести уроки в твоём классе. Ты сама шла ко мне в руки, а потом вдруг заупрямилась. Вот и пришлось тебя украсть, — торжественно заключил он.
Ну, теперь понятно. Паззл почти сложился. История вышла незаконченной, с недоговорённостями, но как же она расставила всё по местам. У меня почти не осталось вопросов. Ни к нему, ни к себе. Я ему не нужна. Абсолютно. Влечение? Любовь? Слишком высокопарно. На деле мне просто не повезло оказаться сестрой Лизы. Сестрой девушки, которую он действительно любил, хоть и не произнёс этого вслух.
Недаром сквозь пелену неведения он показался мне слишком одиноким, чтобы его не пожалеть. За безликой официальной маской директора, скрывался мужчина, надломленный какой-то трагедией.
Да, он любил мою сестру, и она оставила его, разбила сердце, а мне расплачиваться. Но самое обидно, что мне некого винить. Я не могу обвинить Лизу. Потому что недавно я узнала о ней правду.
— Послушайте, — если не начать этот разговор сейчас, то потом может стать поздно. — Мне жаль, что моя сестра так поступила с Вами. И со всеми нами. Но она это не со зла.
— В самом деле? — в его голосе скепсис. — Что ты вообще о ней знаешь?
— Немного, — призналась я, пододвигаясь к переднему сидению. — Но одно я знаю точно: между вами есть разница. Вы ещё можете прожить жизнь нормально. Она не могла. Вы просто ранены и не знаете, куда деваться, — прозвучало слащаво. — А Лиза… Она не выбирала быть такой. Она была, в некотором роде, больна.
— Что ты имеешь в виду? — он поморщился.
Я глубоко вздохнула, припоминая тот день. Это случилось примерно месяц назад, когда я сдала последний экзамен. Я залезла в дедушкину библиотеку, чтобы отыскать какую-то книгу по психологии. Меня ждали ещё и внутренние вступительные в вузе, поэтому я продолжала готовиться. Дедушка часто писал в книгах — я уже натыкалась на его пометки, но чаще всего они были краткими. Но в той книге, случайно открыв главу про личностные расстройства, я обнаружила, что она просто вдоль и поперёк испещрена заметками.