У озера ты будешь ждать.
И вот оно, как легкий дым
Лох-Кэтрин с островом своим.
Бледнеет день, густеет тень,
Все ниже небосвод.
И синева, видна едва,
Темнеет в бездне вод.
От Бенвеню, от диких скал
Порою ветер налетал,
Но не окрестные края
Лишь вход в ущелье видел я
И слушал с замершей душой,
Как землю сотрясает бой.
Там бьются молча, грудь на грудь,
Лишь павший может отдохнуть.
Там слышен лат тяжелый звон
Как панихида, мрачен он.
Все ближе, ближе бой идет,
И вот исторгнул узкий вход
Передовую рать.
Не медля, не считая ран,
Спешит, спешит мятежный клан
На горном склоне стать.
А из ущелья под горой,
Как туча, вышел саксов строй.
У вод озерных, у мыска,
Стоят враждебные войска.
Над их рядами с высоты
Знамен свисают лоскуты,
А вмятины железных лат
О смертной сече говорят.
20
Страшны в молчании своем,
Стояли саксы за мыском,
Но Мори указал копьем:
"Вот остров, с милю весь.
На нем жилища и огни,
При них лишь женщины одни.
Разбойники в былые дни
Добро делили здесь.
Мой кошелек получит тот,
На остров кто переплывет
И лодку с привязи сорвет.
Я волчье логово возьму,
И гибель волку самому!"
Из строя выскочил стрелок.
Он сбросил латы на песок
И с берега нырнул.
Все дальше уплывает он,
И нарастает с трех сторон
Нестройный, смутный гул.
Гремит клич саксов боевой,
На острове и плач и вой,
Рычит от гнева горцев строй.
И, словно этот общий крик
Небес темнеющих достиг,
Поднялся ветер ледяной,
Волна вскипает за волной,
Как будто волн живая рать
Стремится горцам помешать.
Летят с утесов тучи стрел,
Но сакс плывет, он жив и цел.
Вот он у лодки, рад и горд.
Вот ухватился он за борт.
Тут пала молния в траву,
И я при вспышке наяву
Узнал Данкрэггена вдову.
Она за дубом, на песке.
Кинжал блестит в ее руке.
И снова тьма, и слышен мне
Тяжелый стон в крутой волне.
Все тьма - и вспышка наконец.
В волнах качается мертвец.
Вдова стоит над бездной вод,
И кровь по лезвию течет.
21
"Месть! Месть!" - ревет саксонский стан.
В ответ ликует горский клан.
Пусть буря охватила высь,
Войска торопятся сойтись.
Вдруг на утесе в вышине
Явился рыцарь на коне
И, к самой бездне сделав шаг,
С утеса свесил белый стяг.
Трубач сыграл войскам отбой,
И рыцарь крикнул, что с войной
Король покончить повелел:
Врагов своих он одолел,
Лорд Босуэл с Родриком в плену,
И полный мир пришел в страну..."
Тут оборвался песни звук,
И арфа выпала из рук!
На Родрика певец-старик
И прежде взглядывал на миг.
Сначала вождь, томим тоской,
Сидел с простертою рукой
И, старца слушая рассказ,
В лице менялся много раз.
Но долго усидеть не мог,
Закрыл глаза и снова лег.
Потом, собрав остаток сил,
Он руки на груди сложил,
Сжал зубы, замутненный взор
Бесцельно пред собой простер,
И смерть, как все в его роду,
Без страха встретил Родрик Ду.
Ушла угрюмая душа.
И замер Аллен не дыша.
Но он недаром был певцом.
Он так запел над мертвецом:
22
ПЛАЧ
"Ты ль это холоден и тих,
Гроза и бич врагов своих,
Весь клан обрушивший на них?
Где плач? Где песен мрачный пыл?
Ведь ты певцу внимать любил.
Ты Босуэлам опорой был.
А нынче их судьба темна,
И по тебе скорбит струна.
Плачь, плачь, элпайнская Сосна!
О, сколько пролилось бы слез
На тихий дол и на утес,
Когда б я эту весть принес!
Ты не помчишься в гущу сеч,
Чтоб за собою нас увлечь.
Не кончен бой, но выпал меч!
Нет, жизнь моя мне не нужна.
Лишь только б ты восстал от сна.
Плачь, плачь, элпайнская Сосна!
О вождь, печален твой уход!
Дрозд в клетке свищет без забот.
Орел в неволе не живет.
И та, любимая тобой,
Хоть в мыслях у нее другой,
Почтит твой камень гробовой.
И будет петь со мной она,
Тиха, печальна и бледна.
Плачь, плачь, элпайнская Сосна!":
23
А Элен в башне все ждала,
Не отдыхала, не спала.
Рассветный луч, то желт, то ал,
Цветные стекла озарял,
Но тщетно он касался стен,
Лаская пышный гобелен,
И тщетно стол ломился тут
От пряных вин и сытных блюд.
Едва взглянув на все вокруг,
Припоминала Элен вдруг,
Как счастья тень, как добрый знак,
Иной приют, иной очаг
Свой остров, спящий в тишине,
Оленью шкуру на стене,
Где сиживал отец седой
За скромной и простой едой,
Где Лафра верная у ног,
Играя, терлась, как щенок,
Где про охоту между тем
Вел разговоры Малькольм Грэм,
Но вдруг, ответив невпопад,
Вдаль устремлял туманный взгляд.
Кто тихим счастьем был согрет,
Тот с грустью ловит счастья след.
Вот Элен встала у окна.
Что жадно слушает она?