Это сон, это точно сон. Я ждала, что кто-то придет ночью, и мне приснилось, что пришла сама смерть. Если это смерть, то может ли он забрать меня во сне? Мой братик умер во сне, и мама сказала... Фигура шагнула ближе к кровати Ли, тьма скрыла прямой рот злой маски, затем пустые глаза, в последний момент луч на миг осветил черные волосы, свисающие до плеч, и фигура полностью вошла во тьму, в которой пряталась Ли. Она не слышала его шагов, в ушах стучала кровь, но чувствовала, что смерть подходит все ближе и ближе. Мама сказала, что смерть забрала братика во сне, потому что он... Черные волосы. Никогда не видела черных волос. Это смерть. Только у смерти могут быть черные волосы. Ли закрыла глаза и замерла, подражая сопению других детей. Быть может, думала она, ей удастся обмануть смерть, притворившись спящей, ведь братика забрала смерть потому, что он проснулся ночью и увидел ее возле своей постели. Ли неестественно пыхтела и напрягала все мышцы, изображая скованность сна, водила глазами под веками и совсем не походила на спящую. Возможно, только темнота могла помочь ей скрыть ее ложь. Темнота, придерживаясь нейтралитета, скрывала не только Ли, она скрывала и намерения темного существа, его тихие шаги, его пустые глаза, его руки, когти, щупальца, клыки... Ли ждала чего угодно, каждое мгновение, вот-вот, сейчас. Холодок спрятался у нее между лопаток. Сейчас меня что-то коснется. Главное не вздрогнуть, иначе он поймет, что я не сплю. Хочется спрятать шею и выставить руки. Нет. Если меня что-то коснется, я закричу. И ее коснулись холодные пальцы. Она вздрогнула, но не закричала, не смогла, даже если бы захотела. Пальцы провели по коже, где должны были расти брови, и исчезли, оставив холодную полосу на горящем от ужаса лице. Ли лежала, оцепенев, и не осмеливалась открыть глаза, пока не услышала глухой звук затворившейся двери. И после этого она не открыла глаз и не пошевелилась. Она пролежала так всю ночь, ей казалось, что время остановилось, и смерть может вернуться в любую секунду, что смерть играет с ней. Наконец, она так устала от напряжения, что уснула тяжелым сном без сновидений. За окном нежно пели утренние птицы, а солнце вальяжно поднималось из-за горизонта.
Проспала она дольше обычного, да так, что одной из сестер было велено растолкать ее и тащить умываться к корыту. Потом нужно было перемолоть кашу младшим, наколоть орехов для пирога и принести молока. Так за домашними заботами Ли решила, что все, что произошло ночью, было сном. Она присела на лавочку и мечтательно облокотилась на стол. На квадратике неба кучерявились белые облака.
- Ли, пойдешь со мной пасти коров? Мне нужна помощница. – Дед присел к ней на лавочку.
Ли молча кивнула и встала.
Августовское солнце разлилось по поверхности поля. Утопая в пряных травах и раскрывшихся солнцу цветах, Ли молча шла за дедом. Он не тревожил ее мысли, заметил ее задумчивость и дал ей возможность погрузиться в ее причину. Он волновался, задумчивость этой девочке была вредна. Задумчивость могла привести смерть в их дом, жестокую мучительную смерть, и поэтому он не прерывал ее мыслей, он терпеливо ждал, когда они дозреют в ее голове, и она поделится ими сама. Помолчав еще немного, девочка вздохнула и отважилась спросить.
- Деда, ты когда-нибудь видел черноволосых людей?
Дед цокнул языком, так, словно его опасения подтвердились. Его голос слегка дрожал, но Ли, погруженная в свои мысли, этого не заметила.
- Видел, видел, страшные плохие люди, но что тебе до них? Тебе бояться нечего, тебя они не тронут.
- Расскажи мне, кого они ищут?
- Да полно те, надо ли тебе головушку твою блестящую забивать чепухой?
- Деда, я знаю, что это не чепуха, расскажи, или мне придётся других спрашивать. Мне это надо знать, понимаешь? Очень надо.
Она умоляюще посмотрела на деда.
- Да мелочи все это, ищут людей, которые правили до них...
- Которых они свергли, и те обратились в бегство? Да. Тысячу раз слышала это. Но никто мне не говорит, кто эти люди?
- Да кто ж его знает, от них только сказки остались.
- Значит, они жили здесь очень давно?
- Очень-очень давно.
- Ну, расскажи хотя бы сказки.
- Сказки? Ну, хорошо. Очень-очень давно жил был народ, поцелованный Солнцем. Волосы их, наполненное его силой, плыли огненными волнами, а по их лицам солнце разбросало свои лучики – веснушки. Как Солнце, этот народ шел рука об руку с жизнью. Они были настолько мудры, что сумели договориться с землей, и жили с ней в согласии. Их воля была так велика, что сам Мир прогибался под ней и щедро одаривал своими дарами. Их женщины были колдуньями, но не злыми, а скорее своевольными. Все они делали по-своему, как им хотелось, они даже умели призывать своих мужчин. Щелкнет пальцем, и муженек тут как тут. А еще говорят, их колдовство до сих пор по лесу бродит, бродит да пугает, но как оказалось, сказки все это. Может оно и ходит, да я не видывал, а если и пугало, то только их самих. Но самое интересное это все же про их колдовство, все, чего не захотели бы, все сбывалось.