На пороге стоял высокий мужчина, его тело сливалось со мраком ночи, мать силилась разглядеть его, но видела только большие холодные глаза.
- Покажите больную. – Сказал он властно, и на дверь легла рука в черной перчатке.
Мать поспешно отстранилась, опустив глаза и даже не приглашая, а скорее покоряясь, впустила его в дом. Это был мужчина, полностью сотканный из мрака, с белесыми глазами, блестевшими тусклым матовым светом, таким же, какой отражали металлические застежки на его одежде, словно звезды на черном холодном небе. Ли никогда не видела таких глаз, и тем более, никогда не видела металлических застежек на одежде. Он сделал шаг, и по его кожаному плащу пробежали складки, как громовые раскаты. Его черные сапоги с металлическими носками и множеством восходящих под плащ пряжек, казалось, сотрясали землю, и земля дрожала и звенела под полами его плаща металлом остроконечных мечей.
Младшие дети, спрятавшись и наивно отгородившись от странного гостя тем, что попалось под руки, тихо смотрели на него своими огромными голубыми глазами, старшие сидели за столом и усиленно изображали, что они заняты разглядыванием крошек на столе, только Ли в растерянности стояла посреди их захудалой кухни и смотрела на него взглядом, полным ужаса и восхищения. Мать заметила это и тряхнула ее за плечо, загородив собой, подняла брови и многозначительно посмотрела. Ли знала, что этот взгляд означает: веди себя прилично, иначе... Она не знала продолжения, мать никогда не договаривала до конца.
- Вот она. – Мать больно схватила плечо Ли и подвела ее к человеку.
- Разденьте.
Мать сразу начала суетиться и раздела девочку. Он коснулся ее плеч холодными руками в перчатках, от чего она съежилась и покрылась мурашками, покрутил, оглядывая, как смотрят товар на базаре. Взял брезгливо за запястья и поднял ей руки, отпустил, потрогал за загривок. И промычал:
- Волос действительно нет. Не брита. Как ведет себя?
- Так же как все, рвется к домашним делам, но пока мы ей не позволяем. – Затараторила мать.
- Ты лекарь? Почему ты выглядишь как солдат? – заворожено спросила Ли, извиваясь в его руках, чтобы посмотреть ему в глаза.
- Любопытна? – человек с подозрением поднял бровь и гаркнул в сторону матери.
- Она же вас впервые видит, конечно, она спросит. – Старик встал и раболепно сел обратно.
- Не впервые. – Звонкий голос девочки заставил ахнуть в приступе суетного волнения мать.
- Не впервые? - Черный лекарь перевел подозрительный жесткий взгляд на девочку, позволяя ей развернуться к нему лицом.
- Я видела похожего на вас ночью... во сне. Он был добр ко мне и пожал руку. – Приврала она, чтобы перестать бояться.
- Ребенок определенно наделен фантазией. – Промычал лекарь.
- Мы запрещаем ей трудиться, вот она и занимается ерундой, ночью фантазирует, потому что плохо спит. Не поработав хорошо днем, ночью не уснешь.
- В качестве лечения назначаю работу соответственно возрасту.
Он отпустил девочку и вышел, не сказав больше ни слова.
В вечерней суете, укладывающей детей спать, Ли впервые легла добровольно. Забравшись под шерстяное колючее одеяло с головой, звонко чихнув от пыли, обиделась на себя, что не сохранила тот неуловимый очаг тишины, который быстро и неотвратимо занял место в ее разуме. Очаг тишины, в котором раскрывались давно забытые, вечные тайны, настолько важные, древние, что пока еще не умещались в ее детской головке, но уже готовили себе место, расстилая саван тишины.
Ожидаемый утренний нагоняй догнал Ли, когда она пыталась улизнуть с дедом на пастбище. Мать, коловшая дрова старым каменным топором, передававшимся из поколения в поколение, распрямила спину и вытерла пот со лба.
- Ли, не стоило так говорить с лекарем. Он могущественный человек, ему это может не понравиться и тогда...
- Что он мне сделает? Заберёт с собой?
- Он может разозлиться на всю нашу семью из-за одной тебя.
- Не беспокойся из-за этого, я выйду к нему и скажу, что виновата я одна и пусть делает, что хочет. Мне все равно. Я не боюсь.
- Как это ты можешь не бояться? Все боятся, а она нет. И научись молчать, Ли, тебе это очень пригодится в жизни.
- Но мне было интересно.
- Нужно знать, когда можно спрашивать, а когда нет.
- И как же узнать?
- Лучше вообще не лезть не в свое дело.
- Но как же оно не мое, если лекарь пришел ко мне?
- Ты должна слушаться, иначе беда случится со всеми нами, а ты будешь виновата.
- Вы зря их боитесь. Просто вы их не понимаете и не пытаетесь понять.
- Кого это их? - подозрительно спросила мать.
- Угольных. Если с ними поговорить или...
- Ты встречала кого-то еще?