Глава тридцать вторая
Июль в столице выдался дождливым, если не сказать хмурым. Подорожала даже аренда жилых помещений, что не могло не ударить по карману Шрамовой. Мудрая Виолетта прекрасно знала о привычке воцерковленных москвичей в дни больших праздников фигурально зашивать карманы, а потому продолжала жить по средствам. Авторские работы собственноручно связанных кукол продолжали рекламироваться на сайте, а большинство иногородних заказов она совершенно невозмутимо отправляла почтовыми посылками. Казалось бы, бизнесу ничего не угрожало — и слава Богу. Больше всего, сидя в московской квартире, Виолетта старалась следить за чистотой и время от времени поливала комнатные растения. В ладно скроенный выходной денёк она часто прогуливалась по набережной мимо памятника Петру, искренне не понимая слухов о его уродстве среди подавляющего большинства местных жителей. В хорошую погоду она могла дойти даже до Центрального Дома Художника, косясь на выставленные мастерами картины и внутренне проверяя собственную тягу к прекрасному. Из всех московских грехов Шрамовой становилось не по себе от публичного дурновкусия. Ей было прекрасно известно о любителях кича, публикующих объявления о продаже собственных элитарных хоромов с сусальным золотом и вызывающей оторопь мебелью. Потомственные москвичи, в особенности прослойка интеллигенции, всегда ценят во всём особый шик — а потому Виолетте сложно было угодить собственным знакомым в случае приглашения на столичное мероприятие. Однажды Шрамова отправила Беляшову электронный билет на концерт выступающей в ресторане гаражной рок-группы, чтобы у него осталось приятное впечатление от общения с ней. Мальчики, они такие… Белка без лишних слов принял входящее письмо, затем долго напрягал сознание по поводу собственного прикида. Наконец, он решил устроить внутри клубного ангара настоящую хоккейную толкотню и во время своего участия во всеобщем слэме поделился угарным видео со своей приятельницей. Шрамова повертелась перед зеркалом. Интересно, чего это такого особенного мальчики в ней находят? Подумаешь, первой пошла на контакт. Ах, да. Дальше он проявит в себе замашки джентельмена и пригласит её в кафе с тортиками. Её, Виолетту. А что будет дальше — даже подумать страшно… Белка опасный парень, уж это точно: маме можно не звонить. Эх, а ведь так хотелось культурно время провести. Всеобщую тишину в доме нарушил звук дверного звонка. Это в гости пришла Инна. — Здравствуй, любимая мамочка! — побежала обниматься с матерью Шрамова, словно ей снова исполнилось четырнадцать лет. Инна нежно обняла её и протянула дочери пакет с подарками. Вечер точно удался. — Все дела свои ведёшь, Виля… Шрамова поцеловала мать в щёку и приготовила домашние тапочки. Квартира была начищена до блеска, словно уже готова была принять обладателей законных прав на жилое имущество. Лучшее средство от летнего зноя — фирменное чаепитие в гостиной, сидя за красивым столом покрытым кружевной скатертью. Два поколения Шрамовых в одной семье мирно беседовали о самых животрепещущих темах, не забывая о нелёгком труде главы своего семейства. Инна уже не тревожилась за дочь, ведь встречаться с ней на нейтральной территории вышло бы намного неудобнее. Виолетта показывала матери тех добрых кукол, что вселяли надежду в трепетную дрожь девичьих сердец.
Лампочка в настольном светильнике слегка замигала. — Только по особым поручениям, молодой человек. Вам, так уж и быть, устрою экскурсию. Идёмте со мной…
Глава тридцать третья
Прогуливающегося по дальней открытой станции Черенчикова всегда интересовало, есть ли здесь парковщик. Иногда при изучении подобной автобазы ему попадались раритеты как советского, так и отечественного производства. В стоявшей неподалёку сторожевой будке часто проходили встречи собственников автомашин, вёлся учёт бортового журнала. Кое-где помогали с повторной регистрацией номерных знаков. Зимой сюда привозили шипованную резину, одновременно подкармливая щенка немецкой овчарки из металлических алюминиевых мисок. Вдалеке слышался гул проносящегося мимо лесополосы поезда метро, исчезающего внутри неизменного проводного тоннеля. Автомобили на парковке стояли от мала до велика, самые разные. Что характерно, многие из них до сих пор были на ходу, поскольку любили бережный уход. Кое-какие из них годами ждали своего часа в гараже, ведь сами по себе считались строжайшим дефицитом в прошлую эпоху и часто зимовали в лютые морозы внутри тесных помещений. Расходовать машинное масло в то время считалось экономически невыгодным, а подвергать изменениям температурного режима плохо согреваемый двигатель стало по меньшей мере себе во вред. Прогревать замёрзшие замки в зимний период парящим кипятком из чайника могло быть причиной немалого ущерба теперь уже раритетному автомобилю. Жидкость-незамерзайку никаким боком не вольёшь внутрь мотора прежней сборки, и потом особым престижем среди автовладельцев принято считать полностью аутентичные детали вплоть до родных запчастей. Иногда особенно бережливые хозяева передают подобные бриллианты своим сыновьям и внукам, что и является следствием их сакральной инициации. Лишь редкие подержанные иномарки прикрывали парковку как личину площадки базирования элитарного клуба любителей раритетных машин. И вот, наш герой долго любовался панорамой уходящих вдаль рельсов на фоне лесного массива, прежде чем спуститься вниз по ступенькам мимо урны и газетного киоска по направлению к автостоянке. Парень вообще часто интересовался автомобилями и даже с детства знал большинство названий их брендов, ровно как и их эмблемы. В приложении зарубежных маркетплейсов можно было заказать самые редкие из запчастей через редкие частные почтовые отделения в качестве способа доставки. Впрочем, Черенчикову прекрасно улыбалось заглянуть внутрь общественного объединения автолюбителей вместо формального посещения дилерского центра. Окно в сторожке на контрольно-пропускном пункте автостоянки светилось обычной электрической лампой накаливания. На столе рядом с раскрытым бортовым журналом лежала самая обычная шариковая ручка, которой велись росписи в графе посещений этой автобазы. Парень, заходя на территорию, улыбнулся доброму старику в бейсболке и вежливо сообщил цель своего визита. — Может у отца твоего конь ещё не валялся или деда, а? — душевно спросил администратор. — Сюда многие заходят, подпись напротив даты пожалуйста. — Я метром часто пользуюсь, — успокоил старика Черенчиков и тремя перстами взял шариковую ручку с деревянной поверхности стола. — Хотел глянуть, какие экземпляры у вас ещё ходят. Старик ещё раз улыбнулся и ласково посмотрел ему в глаза. — Ещё ходят, молодой человек, только рейсовые автобусы… И то, лишь по часам в определённых районах. Мы специально охраняем этот объект от всяких проходимцев с общественного транспорта, чтобы сохранить как сами машины, так и легенды об их владельцах. Черенчиков расписался и вернул шариковую ручку на место. — Мне, товарищ администратор, можете всецело доверять. Вряд ли я накоплю хотя бы на один такой раритет, а вот электрические двигатели пойму ещё нескоро. Старик поправил козырёк бейсболки и тихо помычал над росписью парня. — Их и не надо понимать, милостивый государь. Если бы вы только знали, сколько звонили мне из частных коллекций и городских музеев… Телефон мог раскалиться добела. — Вы что, так часто звоните по вертушке? — указал парень на модель связи.