Гена. Подожди! Мы еще тебя охватим самодеятельностью. А какую они там постановку готовят?
Майка. Не знаю. Может быть, про Отелло или там Джульетту.
Шурик. Х-ха! Петька — Отелло, а Джульетта — Люська. Вот она где, трагедия, зарыта!
Гена (Шурику). А при чем же тут пожарные каски и ангельские крылья?
Майка (Гене). Не знаю! Не знаю! (Пауза.) Да, Миша мне сказал, что ты час назад с Петькой на дуэли дрался из-за Люськи, это правда?
Шурик (Майке). Чистое вранье! Они дрались из-за общественных интересов.
В комнату входит Люся. В руках у нее чучело совы. Гена отворачивается от Люси.
(Люсе.) Вот Джульетточка явилась! А где ж твоя подушка?
Люся. Гена! Вот твое чучело. (Хочет поставить чучело на стол.)
Гена (оборачиваясь). Можешь не ставить это чучело. Я не желаю с тобой разговаривать!
Люся (прижимая чучело к груди). Но ты должен меня выслушать!
Гена. Нет! Нам не о чем с тобой говорить! Мне все ясно!
Майка. Вы подумайте, какой гордый!
Люся. Гена, но мы ведь ни разу не поговорили с тобой по-настоящему.
Гена (обернувшись к Люсе). А кто в этом виноват? Кто? Я или ты?
Шурик (Люсе). Ты! Мы поручили тебе шефство, а ты во что это шефство превратила? Во что ты Петьку превратила? Он теперь как лунатик, ходит сам не свой, разговаривает стихами, имеет бледный вид! Кто виноват? Вместо того чтобы заниматься физикой и математикой, он думает про какие-то ангельские крылья! А отчего у него крылья появились, ты задумалась, а?
Люся. Потому, что вы ему сами написали письмо из космоса.
Гена. Это причина пустяковая!
Шурик (Люсе). А если копнуть глубже?
Люся. Я не знаю.
Шурик. Потому, что ты вступила в «Клуб юных лунатиков». И вдохновила его. А ты не должна была вдохновлять!
Люся. А чем я его вдохновила?
Гена. Своим присутствием. Ты должна была выполнять общественное поручение, а не смотреть с Петькой по ночам в телескопы.
Люся (Гене). Я с ним занималась, честное пионерское! А после занятий ведь мы имеем право отдохнуть?
Шурик (наставительно). Ну, пришла бы к Генке, сходили бы вы с ним в кино или на какую-нибудь там выставку. (К Гене.) Ты помнишь, Генк, как вы ходили в Третьяковскую галерею?
Гена (хмуро). Я ничего не помню.
Люся. Ген, ну как же ты не помнишь! Ведь помнишь, тогда дождик шел и ты мне свой плащ отдал!
Гена (хмуро). Дождя не было.
Люся. Хотя да, это я спутала. Это дождь тогда шел, когда мы с тобой ходили к твоей бабушке на именины и тебе понравилось, как дома в асфальте отражаются.
Гена (все еще хмуро, но уже чуть мягче). Ну, понравилось!
Шурик (многозначительно). Я, пожалуй, подушку отнесу. (К Майке.) И вообще посторонних просим удалиться!
Шурик и Майка уходят.
Люся. Ага, вспомнил! А помнишь, как ты в детском саду за меня рыбий жир пил?
Гена. Пил, две ложки. Мне хотелось тебе помочь.
Люся. А ты знаешь, вот когда я читаю какую-нибудь книжку про героя, я почему-то всегда представляю, что герой — это ты!
Гена (обрадованно снимает очки, распрямляется). Честное пионерское?
Люся. Самое честное! А зачем ты очки снял? Тебе же в них лучше!
Гена. А они мне, кажется, не идут.
Люся. Что ты? Очень даже идут! Ты в них такой умный и сильный!
Гена (с нежностью передает чучело Люсе). А хочешь, мы с тобой пойдем в кино?