Мне вдруг захотелось рассказать Луне правду.
– Я общалась с Арчером. Мы переписывались. С февраля.
Луна посмотрела на меня.
– Чего?
– Луна, он нравится мне. Не знаю, что между нами, но это не просто так.
Я опустила глаза на мамин браслет и покрутила его на запястье.
– Прости, что не говорила тебе.
Она покачала головой.
– Ладно, – сказала она слабым голосом.
Первое, о чём я подумала: «неужели всё так легко?». Но потом я подняла глаза и увидела, что сестра вся дрожала.
– По-моему, я всё испортила, Фи.
Луна закрыла глаза руками, и я заметила, что на её пальцах три кольца, все они были серебряными, сделанными мамины руками. А ведь до этого дня на её руках ничего не было, да и раньше я не могла вспомнить, чтобы она их носила.
– Джеймс скоро вернётся, – сказала я, склоняясь к ней. – Очевидно же, что он любит тебя.
– Дело не в Джеймсе. Я знаю, что он меня любит. Даже когда веду себя как стерва, – она посмотрела на меня. – Мне кажется, что я ... беременна.
На секунду у меня остановилось дыхание. Перед глазами пронеслись мигающие огни, и я решила, что это мои галлюцинации в виде звёзд или что мне вдруг стало дурно. Но потом до меня дошло, что это были огни мигалки от проехавшей мимо полицейской машины, отражавшиеся на стене гостиной синими и красными бликами.
– Но к-как?
– А ты как думаешь?
Луна откинулась на подлокотник дивана. Казалось, будто она совсем обессилела. Наверное, это был первый раз, когда я видела её такой.
Меня затрясло.
– Я не это имела в виду, – я говорила медленно, выговаривая каждое слово. – Но как можно было быть такой дурой?
С минуту Луна не проронила ни слова. Слышались звуки с улицы, лившиеся в открытое окно вместе с дуновениями летнего воздуха: лай собаки, кубинская музыка из какого-то радиоприёмника, кто-то выбросил бутылки в мусорный бак. У меня было чувство, будто я могла просто выйти на улицу, к этой собаке, к радио. Я могла бы уйти от Луны, тем самым просто сбросив с себя все эти проблемы.
Но я даже не дёрнулась, несмотря на ежесекундные порывы сорваться в бегство.
Луна попыталась улыбнуться, но у неё очень плохо получилось.
– Хороший вопрос.
– Ты делала тест?
Она потрясла головой.
– Я всё время порывалась купить, но никак не могла заставить себя зайти в аптеку, – она крутила одно из своих колец. – Я сдрейфила в одной аптеке, потом в другой, и даже в третьей, – сестра смотрела в сторону окна. – Не понимаю, что со мной не так.
– А Джеймс знает?
Она сделала долгий, глубокий вдох, больше похожий на вздох.
– Нет.
Я встала с кресла, ступив босыми ногами на гладкий деревянный пол. Теперь недавние переживания сестры о фигуре легко объяснялись, как тошнота и слёзы у фонтана. Вряд ли пиво могло дать такой эффект. Какой же дурой я была сама, что не смогла догадаться до этого раньше!
Я подошла к кухонному шкафчику, в котором Джеймс хранил бутылку виски – хоть я ни разу не видела, чтобы он из неё пил, – и налила около пятидесяти грамм в одну из маленьких стопочек. Даже не знаю, что я делала и что хотела этим показать, но у меня было чувство, что я делаю то, что должна. Всё происходящее казалось воспоминанием со смутными очертаниями как на полароидной фотографии, только изображение не прояснялось, а наоборот – сильнее затуманивалось. Лет двадцать назад мама тоже делала тест. Интересно, где это было?
Вкус у виски был мерзкий, как будто я пила колючий огонь, но всё же проглотила. От того, что я поставила стопку на стол тяжелее, чем планировала, плечи Луны слегка подёрнулись. Если бы кто-то ещё был здесь, и меня спросили бы, зачем я мучаю сестру, я бы ответила, что у меня и в мыслях этого не было. Я просто не знала, что мне делать.
И в тот же момент Луна начала плакать. Я видела, как её глаза наполнялись слезами, которые потом стекали по щекам. Но я ничего не могла ей сказать, как и заставить себя подойти к ней, чтобы нежно обнять.
Поэтому я пошла к двери и всунула ноги в свои золотистые сандалии. На полу между туфлями Луны и кроссовками Джеймса валялась её сумка. Немного помедлив, я прислонила руку к косяку двери, прислушиваясь к дыханию сестры. Но я ничего не могла расслышать.
– Тогда я схожу. Но прихвачу твой кошелёк.
Я постояла ещё немного, но она ничего не ответила. Тогда я вышла в коридор, и только начала закрывать дверь, как:
– Фи! Мне нужно немного времени. Может быть ... особо не спеши?
Я вдохнула поглубже, не решаясь снова взяться за дверную ручку. Но потом, закрывая дверь, я сказала: