Илзе, не переставая говорить, раскладывала бумаги. Одни - направо, другие - налево. Третьи по центру, или все-таки налево. Направо. Снова в центр, пока стопки не перемешиваются. Но Илзе это не смущает.
- ...а я им - как без яблок? Вам, что ли доверить? Так вы их съедите! Смеются только. Ну вот скажи, я похожа на террористку?
- Ничуть, - сказала Хельга, усаживаясь за стол.
8:21.
Желтый конверт отправляется в шредер. Листы - в лоток для бумаги. На столе Хельги идеальный порядок, и даже карандаши лежат параллельно друг другу.
- Ой, а вчера опять волнения показывали! Ужас! Ну вот чего людям не хватает?! - в сумке Илзе множество совершенно бесполезных вещей, вроде старого пинцета, прошлогодних магниток, аптечных карт и пластиковых значков с символикой Артефакта. - Все ведь хорошо!
Где хорошо? В городе, разделенном на зоны? На биофермах? На Пустошах, куда бегут отселенцы, думая, что бегство спасет от программы превентивного контроля и принудительной стерилизации? Слова-то красивые. Нуль-репродукция. Хаос-блокада. Ингибиторное ограничение врожденной деструкции, а финалом - высшая степень социальной защиты.
А над всем этим безумием - Артефакт, как символ испоганенной надежды.
Но Артефакт - всего-навсего вещь. Управляют им люди.
8:23.
Первый из пачки документ исчезает в пасти дешифратора.
- Ты нервничаешь? Нет? Хорошо тебе! Вы такие спокойные! А я вся издергалась. Как представлю, что он вот тут!
Илзе шумно вздыхает и, запрокинув голову, гладит горло. Натянутая кожа обрисовывает коллоидные узлы, количество которых за прошедший год увеличилось вдвое. Нужна операция, но... больницы заняты перинатальной диагностикой и абортами, а Илзе радуется, что опухоль не злокачественна, и носит вязаный шарф.
- А как ты думаешь, который из них?
Это не имеет значения. И Хельга меняет тему:
- В горле пересохло.
Она сдвигает лоток с бумагами на край стола, на десять сантиметров влево от обычного места. Илзе не обратит внимания: она небрежна к вещам, но внимательна к людям.
И сейчас протягивает стакан:
- Вот. Держи. Почти свежая. Я ее на кремнии настаиваю! Не волнуйся, он чистый, я проверяла. А вода вкуснющая получается! Сама вот литрами пью.
Из-за дисфункции щитовидки. Илзе жаль. Но Хельга верит, что эта жертва не будет напрасной: если люди не слышат голос разума, так, может, услышат крик?
- Спасибо, - губы Хельги едва-едва касаются воды.
9:00.
Шаги по коридору. Голос фрау Тиссен и другой, мужской, незнакомый. Этот голос приводит Хельгу в ужас, и световое перо падает на пол. Катится. Останавливается.
- А здесь - один из важнейших нервных узлов...
Хельга теряет способность слышать. Губы фрау Тиссен шевелятся, дергается вена на шее, выдавая высочайшее напряжение.
-...сотрудниц.
Звук возвращается, и Хельга вздрагивает. Сейчас!
Принципатор, сопровождаемый фрау Тиссен и тремя советниками - или охранниками? - переступает порог комнаты. Он останавливается рядом с машиной Илзе, и та, краснея, заикаясь, что-то говорит. Она смотрит на Принципатора с обожанием. И Хельгу тошнит от этого, исполненного собачьей преданности взгляда.
Или от страха, что тоже вероятно.
Вода!
Стакан на полочке для личных вещей. Как раз над бумагами.
Хельга почти дотянулась до него.
- Прошу вас, - Принципатор успевает раньше. Он вкладывает стакан в руку Хельги. Пальцы теплые, живые, а у Ханса - нет. Просто Ханс напыляет перчатки!
- Спасибо.
Стакан выскальзывает. Переворачивается, заливая бумаги и серый мундир Принципатора.
- Извините, я такая неловкая... я сейчас... вытру, - Хельга делает шаг назад.
Десять. Девять. Восемь.
Она пятится к двери и натыкается на фрау Тиссен.
Семь.
Отталкивает.
Шесть и пять.
Вязнет в руках советников. Вырывается.
Четыре, три и два.
Кричит.
Один.
- Фройляйн Клее, - ласково произносит Принципатор, стряхивая с непромокаемых листов воду. - Вы арестованы.
А взрыв все-таки раздается, но внизу, и эхо его гудит на армированных костях Центра.
- Имя?
- Хельга Клее.
- Возраст?
- Двадцать три года.
- Генетический тип?
- Гомозигота по хаос-рецессиву. Структурант.
- Будьте добры, сосчитайте от ста.
Укол.
Сто. Девяносто девять. Девяносто восемь. Девяносто... вокруг Хельги много цифр. С ними мир проще. Цифры - это порядок. Структура. Понимаете?
- Продолжайте.
Генетическая предрасположенность. Педант. Это неточный термин, но до войны им пользовались. Правда, тогда не нашли ген хаоса, но это не важно, правда? Главное, что слово было.