Маргарита Южина
Девица высокого помета
Глава 1
Он нежно целовал ее в губы, в шею, в одно ухо… в другое… А им играл марш Мендельсона… Но что он делает, им же еще не сказали «а теперь, молодые, поздравьте друг друга», что он… Вот не терпится-то… Да что ж такое!.. Музыка становилась все громче, а поцелуи все настойчивее. Казалось, что ее целует уже не один только Павел, а, по меньшей мере, двое!
Сашка блаженно улыбаясь пыталась оттолкнуть любимого, но рука упрямо упиралась во что-то теплое, мягкое и пушистое. Дальше спать не было сил, и Сашка открыла глаза. Над ней стояли две ее собаки — вестик Тишка не сильно скромничал, поэтому он был прямо на кровати, а большой дворянин Платон аккуратно — только передними лапами на кровати, остальная туша продолжала валяться на полу. И оба пса изо всех сил пытались пробудить спящую красавицу. Естественно, беспардонно облизывая даму.
— Сказок начитались, что ли… Я вам не спящая царевна, а вы мне… — ворчала Сашка, протирая глаза. — Тишка! Да твою ж…!! Видите, глазки уже открыты… вот я ими даже моргаю — морг, морг… Платон! Ну, ты-то куда?!.. Да слышу я уже!
Кто-то отчаянно звонил в калитку. Сашка выглянула в окно — возле забора стояла Алина и нервно притопывала ногой.
— Хм… на улице девять утра, а эта уже в гости… Видать, сильно припекло…
Сашка вздохнула, постучала в окно, показывая, что слышит и уже идет открывать. Алинка дернулась, как от шокера и принялась радостно махать руками.
— Надо ж, как она мне радуется… будто лет семь ее в дома не пускали… Во, как надо в дом проситься, а не так, как вы — усядетесь на веранду и сидите… — пояснила собакам Сашка и выскочила за дверь. — Старается — ручками машет, сейчас взлетит…
Сашка выпустила собак на участок, и впустила подругу. Алина ворвалась в дом, как большая птица. Ей отчего-то всегда казалось, что балахоны и рукава «летучая мышь» ей необыкновенно идут. На самом деле, к своим килограммам она прибавляла визуально еще килограммов пятьдесят, отчего выглядела просто необъятной. Но убедить ее снять балахон еще не удавалось никому.
— Сашка! Мне позарез нужна твоя помощь. Просто позарез!
Саша налила чаю себе и гостье, села напротив и уставилась на подругу:
— Вещай, чего там у тебя?
— Вот смотри… Мой начальник сказал, что наш ЗАГС должен выделяться среди остальных. Ну, быть самым — самым. А я…
— А чего вам выделяться? Он у нас в городке один, — фыркнула Сашка. — Его итак ни с больницей, ни с моргом не спутаешь.
— Да? А Дворец Бракосочетания? Последнее время все, чего-то туда ломятся. А у нас…
— Так там ремонт сделали, красоту такую навели. А вы что хотите сделать?
— А мы хотим, так сказать, изнутри…
Сашка не понимала.
— Ну смотри, вот приходят брачующиеся, выхожу я и начинаю… бла-бла-бла, сегодня важный день, бла-бла-бла, ваш корабль любви… И получается, что уже тысяча лет либо просто всякую ересь про семью читают, либо в лучшем случае, про корабль любви лопочут. Ну скажи — почему корабль? Титаник, что ли?
— А ты, надо думать, что-то новенькое придумала, — поджала губы, чтобы не рассмеяться, Сашка. — Атомный ледокол Ленин… Только он уже старый.
— Зачем нам атомный?! Я придумала… Вот я сейчас прочитаю, а ты послушай. Только без этих… без критики тут твоей, ясно?
Сашка только головой кивнула. Алинка вытащила из сумочки помятый листок, задрала голову вверх и затянула:
— Дорогие брачующиеся… так, там вступление… ага, сейчас, вот… Сегодня вы, как голубка и голубец… и голубчик… и голубок вьете свое гнездо и я…
Сашка пыталась удержаться, но не получилось:
— Алин, погоди… — глубоко вздохнула она. — Что-то мне вот твое сравнение… Мне кажется, женихам не слишком понравится, когда ты их голубцами или голубками называть станешь…
— Саша, — даже прикрыла глаза от Сашкиной «тупости» Алина. — Это а-ли-го-ри-тм… — ия… знаешь такое слово?
— Алигоритмия? А что это?
— Не важно, потом объясню. Короче, я же не закончила… Ага… свое гнездо. Пусть в вашем гнезде всегда ночует любовь, уважение, высиживайте свои яйца вместе…
— Алина!
— Да уже маленько осталось!.. Ага… вместе и тогда из яиц выклюнуться достойные граждане нашего города. Ну как?
— Хреново! — не стала жалеть автора опуса Сашка. — Ты вообще учитывай, что тебе с этими голубцами и голубками еще в одном городе жить. Они тебе не забудут, как ты им праздник испортила. И что тебя на яйцах заклинило?
— Так это ж… дети! И вообще, мне нравится. Я думаю, Аркадию Романовичу понравится. И к нам попрут толпы брачующихся.