Спрашивает хрипло и недовольно. А я уже едва сквозь решётки не вытекаю. И готова новый потоп устроить.
Так, для собственной безопасности.
Но Дикий на спину переворачивается, не трогает. А после так и вовсе – приносит мне новую одежду.
Чтобы я могла переодеться для прогулки. Мне всё ещё не верится, что Камиль согласился на это. Жду подвоха.
Скажет такой: «Я пошутил». И запрет меня в какой-то темнице понадёжнее.
Но мужчина ничего не говорит. Только смотрит постоянно. Как-то по-новому, что ли. И это немного напрягает.
А где злость? Огоньки там, тяжёлое дыхание. Вот все эти маркеры, что мне капец и сейчас будут громко убивать.
«Нам полюбэ капец. Просто по-тихому».
Я отмахиваюсь от настырного голоса. Пока у Камиля хорошее настроение – я собираюсь этим пользоваться. И наслаждаться днём.
Тем более, Хасана нигде не видно. Пропал этот подозрительный персонаж. Что может быть лучше?
– Мёд взяла?
Камиль насмехается. С издёвкой смотрит на то, как я радуюсь предстоящей прогулке.
– Ещё по лесу не наскакалась? Новые приключения хочешь?
– Хочу, – я фыркаю. – Очень хочу.
Я едва не вылетаю на улицу. Подставляю лицо солнцу, сама вперёд несусь. И плевать мне, что далеко не убегу.
На улице есть хоть какая-то иллюзия свободы. Ощущение, что я не заперта и не всё потеряно.
Мы уходим глубже в лес. Я каждую секунду чувствую на коже взгляд мужчины. Тяжёлый и внимательный.
Следит, чтобы я не сбежала? Нет уж. Пока мне такси к дому не подадут, я больше не рыпаюсь. Хватило мне прогулки.
Теперь жди в страхе, когда мужчина потребует платы.
– Молча шастать будем? – скалится Дикий. – Давай, развлеки меня базаром. Обычно тебя не заткнёшь.
– Боюсь твоё настроение испортить, – огрызаюсь. – А то снова запрёшь. Кстати, а мы теперь всегда будем жить с твоим братом? Как-то неудобно и…
– При свидетелях не обслуживаешь?
– Камиль! Ты не… А вот да. Когда в доме другие – ничего не смогу. Не получится у меня. А ты…
– А мне как-то похуй. Стояку не помешает то, что кто-то по дому шарится.
– Знаешь, вот ты… Ой, смотри!
Я вскрикиваю, замечая под одним из кустов щенка. Он пугливо отступает, заметив нас. Рычать начинает.
Я оглядываюсь, вдруг где-то его родители. Но нет, щеночек один. И кажется, что никого у него нет.
– Иди сюда, маленький. Иди, никто тебя не обидит.
Я обещаю, присаживаясь на корточки. Выставляю вперёд ладонь, показывая, что ничего плохого не хочу.
Внимательно слежу за тем, как щеночек недоверчиво подступает ближе. Смотрит настороженно, внимательно.
Чем-то Камиля напоминает.
Такой же суровый и грозный.
А на деле – пушистик. Ну, хотя бы этот четверолапый.
Щеночек тыкается влажным носом в мою ладонь. Я радостно взвизгиваю, аккуратно касаясь серой шёрстки.
Мягенькая.
– Мы можем его забрать? – я с надеждой оборачиваюсь. – Пожалуйста.
– Малая, ты скажи честно. Ты ебанутая?!
– Нет? Ну посмотри какой он милый. Щеночек и…
– Это не щенок, блядь, это волчара малолетний.
– Это не волк. И, кстати, волчат тоже щенками называют. Но… Камиль!
Я вскрикиваю, когда мужчина грубо оттягивает меня. За руки хватает, едва на плечо не забрасывает. В последний момент о ране вспоминает.
Щенок недовольно тявкает. Он прижимается к земле, внимательно следя за мужчиной. Порыкивает, медленно подползая ближе.
– Ты его пугаешь! – возмущаюсь я. – Тише, малыш, всё хорошо. Грозный дядька тебя не тронет. Он хороший.
– Алиса, блядь.
– Тссс.
Я шикаю на Дикого, чтобы не мешал. Постепенно успокаиваю малыша, притягивая к себе. Я беру щенка на руки, отказываясь отпускать.
– Это, сука, не пёс, – Дикий едва не рычит так же, как и мой новый друг. – Это видно.
– Да, – киваю, продолжая чесать щенка за ушком. Ему это очень нравится. – Это помесь, скорее всего. Маленький гибрид. Если его правильно воспитать, то он вырастет очень умелым. Ты вот знал, что волкособ может…