Это он пытается извиниться за угрозы по кругу пустить или еще раз напомнить решил, что я должна ему подчиняться?
– Больше не повторится, - пообещала в который раз.
– Больше и не надо, - Хаз усмехнулся. Приблизился.
За куртку дернул меня к себе.
И рывком, за вырез, содрал платье с груди.
– Ох, - машинально попыталась прикрыться, он перехватил мою руку.
– Тихо! – рявкнул.
Замерла.
Он стоит напротив.
И рассматривает.
Меня, почти голую.
Соски под его взглядом напряглись, сжались, грудь начало тянуть. По коже мурашки рассыпались и бросило в жар, я как неживая, не шевелюсь, дышать боюсь.
Пальцем он удерживает под грудью вырез платья. Тонкие лямки натянулись, впились в плечи, я сейчас жалею об одном – почему не выбрала на сегодня другой наряд и не надела бюстик.
Хватит, хватит пялиться, я сгорю со стыда.
– Очень неплохо, Надя, - хрипло оценил Хаз.
Провел пальцем в ложбинке, коснулся свисающего на цепочке стального кулончика.
Я дрожу, меня просто колотит, он трогает меня, а я не могу отстраниться.
И спорить не могу, когда его взгляд плавно поднимается от груди к моему лицу. И Хаз так же негромко, требовательно выдыхает:
– Мне нравится. Хочу посмотреть остальное.
Глава 22
Неизвестно, до чего это может дойти.
Он смотрит так, что сомнений не оставляет, начну сопротивляться – и он просто разорвет платье.
Но раздеваться перед мужчиной, еще и здесь, в чужом доме, когда никто не придет на помощь – не так я себе всё представляла.
Мой первый раз должен был быть романтичным, чтобы на всю жизнь запомнилось.
– Сначала кое-что скажу, - попятилась. И неловко натянула платье обратно, не могу я так, с голой грудью. – У меня есть парень. Мы с ним недолго вместе и у нас…
– Куколка, - Хаз шагнул на меня, уголок его полных губ дрогнул в ухмылке. – Какой еще парень. Что за детский сад?
Он такой крупный. Небритый. С влажными волосами, на которых растаял снег.
Разница между Хазом и моим парнем, правда, огромна. Леша пользуется лаком для волос, одевается стильно, ярко. Он многим девушкам интересен, старшекурсник, его друзья – самые популярные парни универа.
А Хаз в брюках и простой водолазке, с пистолетом за поясом.
Он не красавчик, но такой притягательный, что глаз не оторвать.
И ничего я не могу с собой сделать.
Снаружи заскрипел снег.
И взгляд Хаза тут же метнулся к окну.
В кабинете висят плотные темно-синие шторы и горит только настольная лампа, мы с ним, как воры, в полумраке орудуем.
Но застукать нас некому, хозяин дома сейчас лежит связанный на полу в столовой.
Лязгнула железная калитка.
Кто-то вошел в сад.
Переглянулись.
И Хаз молча, бесшумно двинулся к окну, я за ним.
Он отдернул в сторону штору, сощурился.
По саду, проваливаясь в сугробы, к дому прется грузная мужская фигура. Рассеянно проследила за ним. И когда человек ступил в полосу света – я охнула в ладошку.
На мужчине полицейская форма.
– Ш-ш, - бросил мне Хаз.
Прижала обе ладони ко рту.
Полиция.
Здесь, в поселке.
Кто-то смог с ними связаться? Но почему он сюда идет, к дяде Валере? Еще и один, и нет у него за спиной вооруженного отряда.
Боже.
Его тут сейчас убьют.
Полицейский поднялся на крыльцо. В повисшей тишине мы услышали, как он громко потоптался там, стряхивая с ботинок снег.
А после на весь дом затренькал звонок.
Вздрогнула, меня почти оглушило.
– Тихо.
Пальцы Хаза сжались на моем локте.
– Не вздумай рот открыть, Надя.
Мог и не предупреждать, я не сумасшедшая, у родителей полный коттедж заложников, и там мои сестры.
Я теперь слова не скажу без разрешения.
Замерла в ожидании.
В дверь позвонили еще раз.
А потом…
Мы не закрылись, в звенящей тишине слышно стало, как створка хлопнула под порывом ветра.
И мужской голос гаркнул:
– Хозяева!
Пальцы Хаза крепче сжались на моем локте. Подняла голову и громко сглотнула – такие черные у него стали глаза.
– Не надо, - шепнула, когда другой рукой он достал из-за пояса пистолет.
– Есть кто дома? – снова крикнул полицейский.
Нил двинулся к выходу из кабинета, потащил меня за собой. У дверей остановился. И вдруг рывком сдернул с меня папину куртку, на пол ее швырнул и пнул в сторону.