– А вот и Ярослав Алексеевич с невестой пожаловал, – невозмутимо сказала Кэт. – Здравствуйте, – вежливо поприветствовала она Ларису.
Любезна. Не к добру.
– Вы присаживайтесь, – сказало чудовище. – Мы тут на деньги гонками балуемся, если что. Вы с нами?
– Думаю, потяну ваши ставки, – спокойно ответил Ярослав.
– Сейчас будет заезд из четырех машин. Из ваших знакомых поеду я и Вася.
Она указала на высокого мужика с татуировкой. Интересно, с каких пор Вася стал его знакомым?
– Кстати, в следующий заезд, если хотите, можете попробовать себя в качестве пилота. Машину дадим. Или вы с механикой не дружите, Ярослав Алексеевич?
Словоохотливая Кэт в десять раз страшнее Кэт молчаливой. Она пристально смотрела на него, глаза сегодня были практически черными, или это темное время суток добавляло чего-то ведьминское в ее облик? Конечно, Кэт провоцировала. Ярослав всегда ездил на автомате, на автомобилях с механической коробкой передач тоже пробовал, но составить конкуренцию постоянно водившим на механике, конечно, не мог.
– Пойду поставлю на тебя, Кэт. Сам пока воздержусь. Может быть как-нибудь потом.
А что, она думала, что он поведется? Не пацан же, только вот зачем он вообще сюда пришел?
Ярослав подошел к парню, собиравшему ставки, затем они с Ларисой взобрались на четвертый ряд трибун, оттуда было все отлично видно.
– Это кто? – спросила Лариса.
– Чудовище-то? Это моя новая айтишница. Талантливая, кстати.
– Не думала, что таких берешь на работу, – улыбнулась Лариса.
– Ларчик, я ее брал не за внешность, а за мозги. А в своем деле она шарит, у нас тут обвал был, она очень выручила. Давай теперь посмотрим, какой она водитель, если плохой, то потеряем деньги.
Ярослав скромно промолчал, что уже имел счастье наслаждаться ездой Кэт. Между тем, та надела шлем и села за руль искоцанной красненькой Калины, но явно перекроенной и рычащей, как раненый зверь.
Войнов глянул на Ларису, которая улыбалась и заинтересованно смотрела на происходящее. Хоть кому-то это все казалось развлечением. Сам же Ярослав почувствовал болезненное волнение, и не из-за того, что может потерять поставленную сумму денег. Что-то в происходящем ему не нравилось.
Взревели двигатели. Человек с флажком дал отмашку. Автомобили понеслись по сырому покрытию в осенней безысходности. Трасса автодрома освещалась не полностью. Видимо, данное время отводилось для тренировок, а не для соревнований. На повороте красная Калина чуть не вылетела за пределы гоночной полосы, но Кэт умудрилась вывернуть и вновь погнала. Василий на желтом гибриде Волги с чем-то обгонял ее, еще две машины немного отставали.
– Давай, давай, – пищала Лариса.
Она явно болела за Кэт.
Ярославу же гонки напоминали сцену из постапокалиптического фильма. И не только из-за странных убитых машин, скорее из-за предчувствия катастрофы, которую он предотвратить не может.
Круг прошли почти без приключений, Кэт вторая. Но на следующем круге Калина вновь на том же самом повороте соскочила с трассы, чиркнула о стену, вылетела на полосу, где в нее врезалась несущаяся сзади машина, которая вновь вогнала ее в заграждение.
Ярослав побелел, вскочил, кинул, невесте ключи:
– Лара! Подгони сюда мою машину, быстро!
Он уже несся к месту аварии, пока Лариса осмысливала, что он от нее хотел. Когда он подбежал, Катю вытаскивали из покорёженного автомобиля, аккуратно отнесли подальше, сняли шлем. Она сидела прямо на земле, озиралась по сторонам, словно не понимая, где находится.
– Врач здесь есть? – заорал Войнов.
– Какой врач? – ответил мужик, стоявший рядом.
– Ты как? – Ярослав склонился над Кэт.
Та молча подняла на него глаза, но он уловил гримасу боли.
– Катенька, ответь мне, пожалуйста.
Мерзкое чудовище молчало.
Больница
Ярослав очень аккуратно поднял Кэт на руки, оглянулся и понесся к выходу, оттуда уже ехала его машина. Все-таки Лариса была не только умницей и красавицей, но и очень сообразительной девушкой. Она выскочила из машины, открыла переднюю пассажирскую дверь, сидение уже приобрело лежачее положение. Ярослав потихоньку положил Кэт.
– Ларчик, пожалуйста, сядь назад. Там аптечка в боковом кармане, ты знаешь. Катя, Катя, где болит?
Он смотрел на чудовище, но она молчала. Башкой что ли здорово трахнулась? Крови видно не было.