Братья Лазаревы до сих пор за границей, но их сестра в городе и находится под защитой Малахова. Такой вот карамболь. Артем должен держаться от Евы как можно дальше, а у них любовь. Они живут вместе. И он ничего не может с собой поделать.
— Да нет, не всего. Начальник отдела кадров автобазы комбината, — качнул головой Павлов. — Карьерные самосвалы и прочее.
Малахов в раздумье глянул на него. Как ни крути, автобаза — это собственность Георгия Лазарева, вдруг исчезновение Сухаркиной как-то связано с ним.
— И все равно подозрительно.
— Может, с Лазаревым как-то связано? — глянув куда-то в сторону, спросил Стасов.
И он, и Макс — все знали о Еве и не совсем удачном выборе подруги своего начальника. Не с той женщиной он живет, но так сердцу же не прикажешь. И очень хорошо, что друзья это понимают.
— Очень может быть, — кивнул Малахов. — Поэтому берешь это дело под личный контроль. Если трупа нет, ищите, выясняйте, куда делась живая Сухаркова… А водолазы пусть работают.
Малахов глянул на телефон. Надо будет позвонить начальнику центра обеспечения действий по гражданской обороне и чрезвычайным ситуациям, поговорить, объяснить, попросить. Неподходящая сейчас погода для подводных погружений, но поиски прекращать нежелательно. Вдруг Сухаркову все-таки утопили.
Улица как улица, ничем не примечательные частные дома из красного или белого кирпича, блочные, оштукатуренные и побеленные — все из прошлого века, даже тысячелетия. Один только дом новый, большой двухэтажный, и принадлежал он Сухаркову. Откатные ворота закрыты, во дворе собака, на звонок никто не выходит. Время рабочее, а у Сухаркова своя строительная фирма, судя по всему, довольно успешная. Впрочем, Максим и не надеялся застать хозяина дома. С ним он говорил вчера, а сегодня хотелось бы поговорить с соседями. А потом уже к Сухарковой на работу съездить, путь неблизкий, но ехать надо.
Из дома никто не выходил, зато соседи дали о себе знать. Кто-то хлопнул палкой по ковру. Этот звук Максим знал хорошо: его мама не очень-то доверяла пылесосам, и время от времени ему приходилось выходить на улицу и выбивать ковер. Не так уж и давно это было.
— Что там? — тихо спросил Стасов.
Он, может, и большой начальник, но на Малахова забивать не собирался. Сказано, взять дело Сухарковой под личный контроль, значит, отрывай задницу от стула и впрягайся в работу простого опера. Впрочем, Егор тому только рад.
Максим не ошибся, в соседнем дворе выбивали ковер, навешенный на газовую трубу, подходящую к дому. Труба не очень толстая, а невысокая, щуплая женщина молотила с такой силой, какой позавидовал бы профессиональный молотобоец. Труба и вибрировала от ударов, и шаталась, а ей хоть бы хны. Ну хлынет газ из разлома и что?
— Гражданочка! — крикнул Стасов.
Женщина остановилась, смахнула пот со лба, только затем развернулась к нему и ярко, жизнерадостно улыбнулась. Женщине явно за сорок, но для своих лет она выглядела довольно-таки молодо. «Маленькая собачка до старости щенок», — подумал Максим, глядя на соседку Сухаркова.
— Майор полиции Стасов! — представился Егор, вынимая из кармана удостоверение.
Женщина кивнула, подошла к нему, но выбивалку из рук не выпустила. Максим настороженно смотрел на нее. Щенок она или нет, но удар у нее будь здоров, если приложится, мало не покажется.
— Соседи жалуются, трубу шатаете, а вдруг лопнет, вдруг взорвется. С газом шутки плохи! — предостерег Стасов.
— Какие соседи? — подбоченилась женщина, глянув в сторону, где жили Сухарковы.
А разделительный забор довольно-таки высокий, сплошной, из профлиста, так просто на соседний участок не заглянешь.
— Ну какие! — И Максим глянул на этот забор, дал понять, что женщина не ошиблась в своих подозрениях относительно того, кто именно на нее жаловался.
— На себя пусть посмотрит!
— Кто пусть посмотрит?