— А с Василием Захаровичем у меня теперь дружба врозь,— заключила Елена Васильевна,— а почему, я и сама не знаю. Вдруг ни с того ни с сего он прекратил заниматься.
— Как ни с того ни с сего? Он мне сегодня очень подробно объяснил, как и что.
И Ксения передала ей свой разговор с лесоводом.
— Интересно, почему он не счел нужным оказать это мне?
— Мне кажется, что у него на уме другое. Он, по-моему, задумал жениться.
— Да что ты? Почему?
Елена Васильевна побледнела. Ксения этого не заметила, она укладывала гербарий.
—А что в этом удивительного?—сказала она.—В его годы мужчины давно именуются папашами. Мне кажется, я знаю, на ком он хочет жениться.
И Ксения рассказала о планах Говорова, не забыв упомянуть и «городскую финтифлюшку».
— Пожалуй, старик прав. Василию Захаровичу гораздо больше подходит неученая невеста, к тому же и с приданым.
— Почему?!
— Започемукала!—Ксения сложила гербарий и подняла на нее глаза.— Не на тебе же ему жениться!.. Что это ты за голову держишься? Болит?
— Немного. Но все-таки, почему ты думаешь, что Василию Захаровичу нужна неученая невеста?
— Странный вопрос! Да потому, что он сам не больно ученый, а мужчины вообще не выносят женского превосходства. Ведь они с материнским молоком всосали убеждение, что они —наше начальство. Все они рабовладельцы и собственники! Их знаешь как надо перевоспитывать?
— Значит, по-твоему, хороших мужчин нет?
— Нет, есть, конечно, но пока мало. Они, по-моему, в этом не очень виноваты, но все-таки их надо здорово перевоспитывать. Ты Энгельса «Происхождение семьи...», конечно, не читала... Вот, почитай! Всем книгам книга! Так вот: как же Василий Захарович
стал бы командовать женой, которая образованнее его? Человек он, конечно, неплохой, хотя и не шибко развитый. Но иногда он говорит умные вещи. Мне, например, понравилось его рассуждение о месте в жизни. Это ведь очень хорошо — найти свое место сразу. И ему повезло, он и без образования нашел, а ты вот нет...
— Да... Он неплохой,— задумчиво сказала Елена Васильевна.— А поступил очень плохо! Тебе все сказал, а мне...— Она не докончила и ушла.
Поздно вечером она явилась снова.
— Ты знаешь, где я была?
— Откуда же я могу знать...
— Я была в роще и все видела. Ты права. Он ей назначил свидание. Я убедилась в этом и сразу ушла.
Ксения внимательно посмотрела на свою приятельницу.
«Уж очень болезненно она все это воспринимает... не влюбилась ли сама? Пожалуй, зря я разболталась с ней на эту тему»,— подумала она и спросила:
— Так они там миловались, что ли?
— Еще этого недоставало!—воскликнула Елена Васильевна.— Просто ходили по питомнику и что-то разбрасывали. И этого для выводов хватит. Ведь можно было бы и днем разбросать...
— Ну положим... Это может служить доказательством для Капитолины, но не для тебя.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Ночью над Булг-Айстой пронеслась гроза. Проливной дождь обмыл запылившиеся деревья и кусты: ерик вышел из берегов, и перешагнуть его оказалось уже невозможным.
Ксению вызвали в исполком к десяти часам утра. Она не спеша направилась вдоль ерика, отыскивая удобное для прыжка место, и вдруг заметила на другом берегу двух мужчин. Оба со смехом очищали ботинки от грязи: один из них, пожилой, разулся.
— Осторожнее!—крикнул он, заметив Ксению.— Прыгать здесь опасно! Лучше перебирайтесь вплавь!
— Ну вот еще!— Ксения прыгнула.
— Здорово!—воскликнули оба.— А у нас не вышло... Вы даже туфли не запачкали. Прыгаете, как кузнечик!
— Так и должно быть,— спокойно сказала Ксения.
— Почему?
— Букашки — моя специальность, я беру с них хороший пример.
— Уж не по саранче ли вы работаете?— спросил молодой.
— Угу.
Пожилой прищурился.
— Юркова? Почему вы вчера не присутствовали на экстренном совещании в исполкоме?
— Впервые слышу. Что за совещание?
— О вашей саранче. Разве Арашиев вам не говорил?
— Нет, вчера утром его в Булг-Айсте не было, а на Шарголе, где мы виделись, не говорил.
— Арашиев приехал вчера днем, совещание было вечером.
— Вы тоже там были? А 'кто же докладывал и что?
— Арашиев сказал, что дела плохи и нужно вызвать из Астрахани специальный отряд.
— Какой отряд? Ничего не понимаю. Бы что-нибудь спутали. Арашиев очень хорошо знает, что химическая борьба прекращается после окрыления саранчи.