Аж села на постели уже лицом к дикому, лютому зверю.
— Никогда. Не. Смей. От. Меня. Запираться, — процедил Ад, гневно сопя в дверном проеме. В смоляном костюме, белоснежной рубашке, галстуке и начищенных ботинках. С двумя моими сумками руках. — Я не шучу! — С каждым его точеным шагом, я вздрагивала и забивалась всё глубже к изголовью, еще и одеяло на себя натягивая.
Адаков остановился у дальнего от меня бока постели. То ли специально, чтобы показать — набрасываться не собирался. То ли, чтобы реально не метнуться ко мне и не учинить расправу.
— Я тебе твои вещи принес, — секунду помедлил. — Если, конечно, нужны.
С гулким шлепком поставил сумки на пол, но сопел гневно, кулаки сжимал, словно их на моей глотке стискивал. Это до икоты пугало.
И как бы это странно не звучало, я их ощущала на шее. Мурашки по коже, холод кишки в узлы скручивал, сердце лихорадочно заходилось боем.
— Спасибо… — Я была на грани шлепнуться в обморок.
Ад вообще в такие моменты мало на человека смахивал. Демон! Если не сам Дьявол!
— Мне твои закидоны не нравятся, — студяще спокойно произнёс Адаков. — Если придётся крушить дом, чтобы добиться аудиенции, проще тебя сразу заточить в подвале.
— Не нужно, — рьяно качнула головой. Ни на миг не усомнилась, псих сделает, о чём говорит. Еще и ключик потеряет.
— Тогда, надеюсь, мы поняли друг друга, — прищурился, тараня недобрым взглядом.
Я судорожно кивнула:
— Ага, — от страха дышать забывала, а тиран, сверкнул гневно глазами, отчеканил:
— Приведи себя в порядок, и ступай вниз! Завтрак уже готов.
Я как в тумане провожала его широченную спину, не веря счастью, что в этот раз обошлось без рукоприкладства к моей скромной персоне. Но уже у двери Андрей остановился:
— Я тебе не мальчишка на побегушках, барбариска. Я теперь тебе как муж. Поэтому не потерплю лжи и пустоты! Усекла?
— Ага, — выдавила очередной кивок, удерживая одеяло по самый нос и молясь, чтобы Ад быстрее вышел из моей скромной обители оскверненной и угнетённой.
Глава 7
Андрей/Ад
Она меня ломала.
Из-за неё меня ломало, а я не любил таких ощущений.
Тем более из-за той, кого люто желал уничтожить!
Шёл к ней проверить как она. Обманывался ли я в воспоминаниях о ночном насилии, а наткнулся на запертую дверь! Какого лешего она смела от меня запираться?! Это мой дом! Она — моя собственность!
И если приспичит, я должен получать желаемое!
Меня до сих пор не отпускало жгучее, разрывающее изнутри негодование. Я к ней с миром, с вещами, хотел поговорить, убедиться, что она в норме.
Хотя, именно осознание, что я сделал то, что бы не посмел по-трезвому и никогда не позволял до сего ни с кем до барбариски, стало для меня катализатором волны плохо контролируемой агрессии.
Потому и спешно ретировался, дабы не натворить ещё дел. Наедине в ее комнатке когда она такая беззащитная, слабая, но при этом рычащая, я за себя не ручался.
Зло посматривал на заветные цифры времени на экране айфона. Дал девчонке еще пару минут, а потом…
Мысль улетучилась, глазами уловил движение на лестнице, и секундой погодя появилась Бориска.
В джинсах, какой-то несуразной рубашке, кроссовках. Не помнил, чтобы в её гардеробе хоть когда-нибудь мелькали подобные вещи. Но промолчал насчет её выбора одежды и терпеливо наблюдал, как чеканной походкой спустилась в столовую, с надменным видом прошлась до стола. Молча села предельно далеко — аккурат напротив моего места во главе.
При этом взгляда не отводила почти дерзила и бросала вызов. Но я по-прежнему был терпелив. Правда, хотел без ругани обойтись. Прояснить моменты, решить, что делать дальше.
Я! Но явно не она:
— Ещё раз меня тронешь силой, убью! — придвинула тарелку с завтраком, который бесшумно и аккуратно перед ней поставила Алевтина Николаевна.
— Не строй из себя жертву насилия. Ешь, — кивнул на тарелку, — у меня много дел, а нам обговорить кое-что нужно.
— Не строить кого? — шикнула Бориска. Её глаза гневом праведным сверкнули. — Ты насильник! И если у нотариуса было грязно и гадко, то ночью ты поступил как животное!
— За языком следи, — брякнул мрачно. Нет, где-то в глубине души трепыхалась мысль, что вчера не подрасчитал с выпивкой, но лишь с этим… Т*ть я её хотел. Пусть не в таком беспамятстве и не с такого посыла, каким отравился в компании Розгиных, но, однозначно, я бы ее сделал своей!