- Ничего не попал, - еще раз дергаю головой, но вырваться не поучается. Рука Князя обхватывает мою шею. – Отпусти.
- Нет. Не сейчас и не в ближайшем будущем. Ты хочешь меня, ты хочешь того, что я хочу тебе дать, твой взгляд тогда мне о многом рассказал. Хочешь тьмы, но держишь себя, снежная златовласка, - его голос становится мягким. – Ничего, я тебя растоплю.
Не успеваю ничего сказать. Орлов снова меня целует.
79
Этот поцелуй не похож на те, что бы ли раньше. Ну, с моим опытом каждый его поцелуй не похож на предыдущие, но этот точно какой-то особенный.
Конечно, первые минуты я сопротивляюсь. Бьюсь, как птичка, пытаюсь его оттолкнуть, ударить. Я даже рукой толкаю его голову с одной стороны, но силы не равны, да и навыки тоже. Я не могу ему долго сопротивляться, и моя злость превращается во что-то другое, в то, что я не могу контролировать. Миллионы лет эволюции сделали из нас не просто людей, а людей, получающих удовольствие от ласк, и не только нежных.
Орлов ловит каждое мое движение, каждый вдох. Он понимает, когда я теряю контроль. Его язык вторгается в мой рот, губы сминают мои, а зубы кусают. Не могу вдохнуть, хватаюсь за его одежду, потому что боюсь, что просто упаду куда-то вниз, туда, где сейчас мое сердце. Оно грохочет, отдаваясь стуком в ушах, и внизу, куда устремилась вся моя кровь.
Мы целуемся, как два врага – не то целуемся, не то кусаемся. Каждое движение сопровождается громким вдохом или стоном. Мне жарко, но я дрожу. Мо мелкая дрожь передается Орлову, и он рычит мне в губы, сминая их, а вместе с ними и мою грудь под одеждой. Не замечаю, как оказываюсь на спине, а Орлов нависает надо мной, расположившись между ног. Несмотря на какую-то похотливую злость, он сделал все очень мягко и осторожно.
Он отрывается от моих губ и смотрит в глаза. Молчу, чтобы не выдать своих ощущений голосом, но этого и не нужно. Он все видит без объяснений.
- Раскраснелась, - он улыбается какой-то особой улыбкой, как зверь, догнавший добычу. – Дрожишь, - я молчу, но не делаю попыток оттолкнуть его. Не сейчас. Не могу. Чувствую, как горю, как болят соски, и непроизвольно опускаю глаза на них. На мне нет лифчика, но даже он не скрыл бы сейчас мое возбуждение. Орлов следит за моим взглядом. – Ох, Алина, - шепчет он, и наклоняется. Смотрю, как его губы медленно приближаются и делаю то, чего прежняя Алина Ветрова не сделала. Я сама его целую. Облизываю, посасываю губы, а потом кусаю так, что Орлов ахает.
- Сучка, - рычит он, и хватает меня за волосы. Тянет вниз, запрокидывая голову. И впивается в шею.
Теперь моя шея, подборок, угол лица подвергаются его нападкам, распаляя во мне огонь все больше и больше. Не замечаю, как шире развожу ноги, как рукой тяну его за косичку. Хочется зарыться в волосы, потянуть, но они слишком туго заплетены.
Из моего горла вырывается стон, когда рука Орлова обхватывает мою грудь. Не видела, как он расстегнул толстовку, как вытащил майку из-под резинки штанов. Его рука лежит поверх тонкой ткани, но я чувствую ее так, будто она касается оголенной кожи. Сердце готово пробить грудную клетку, стучит громко и, как мне кажется, не всегда ритмично.
- Идеальная, - мурчит мужчина, мне в губы. Его пальцы теребят затвердевшую и возбужденную вершинку. – Сиськи, что надо, - не успеваю остановить, или оттолкнуть. Он обхватывает грудь рукой, а губами, прям через ткань майки, сосок. Жестко. Втягивает его, и я выгибаюсь, издавая какой-то стон, вообще мне не свойственный. Я совсем себя не контролирую. Может что-то говорю, шепчу, отталкиваю его голову, и подставляю грудь под ласки. Мне хочется большего. Хотя не мне – моему телу, потому что разум уже отключился.
- Мало, - рычит Орлов, и поднимает майку. – Даа, - он секунды смотрит на мою грудь. – Какие милые сосочки, - улыбается он просто мега похабной улыбкой, и снова нападает на них, но уже без защитного слоя.
- Ааах, - вырывается у меня возглас не то боли, не то удовольствия. Это просто смесь ощущений, ведущая меня к тому, что я сама попрошу его…