Прошу прощения у партнеров, прощаюсь до завтра, и иду в комнату, не забыв запереть дверь на все замки. Я зол – мне не дали поработать. И я уже возбужден – мне показалось, что голосок юный мягкий. И когда я захожу к парням, то понимаю, что не ошибся. В меня почти врезается … Школьница?
17
- Блядь, что у вас здесь происходит? – смотрю сквозь девку на мужиков. – Вы, сука, мне поработать не даете.
- Да вот, девок каруселить хотим, - отвечает Грех. Бросаю взгляд на ту, что сидит на руках у Клима. Молодая, но еще та шкура. Глаза уже осоловевшие, то ли от алкоголя, то ли от руки Клима, погруженной в глубокое декольте.
- А че орете? – теперь смотрю на ту, что стоит напротив меня. Ну точно школьница, ищущая на свою задницу приключения. Очень хорошенькая школьница: невысокая, тоненькая, но с сиськами, темные густые волосы, пухлые губки. Воображение рисует пошлые картинки. – Че орешь?
- Перевозбудилась, - хохотнув, подает голос Лапа.
- Пошел в жопу! – неожиданно взрывается девчонка, и ее кожа становится нежно розовой. – Я не хочу каруселей! Я не соглашалась! – кричит девка, и пытается пройти мимо меня. - Пропусти! – ну да, сейчас я тебя послушаюсь, милашка.
Девка идет к двери, чуть ли не отодвигая меня пути, смеша меня тем самым. Но, я устал, сучка сорвала мне конференцию, и терпеть я это просто так не собираюсь.
- Стоять! - рычу, прямо ей в лицо. Ее глаза с идеальными, настоящими ресницами распахиваются. Она пытается избежать моего взгляда. – Ты, сука, мне испортила переговоры. Значит так, - обвожу взглядом всех присутствующих. – Эту, - указываю на вторую телку, - можете каруселить хоть всю ночь, - девка пошло улыбается и облизывает губы. Едва сдерживаюсь, чтобы не передернуло. - Эта, - беру вторую за подбородок, и поднимаю так, чтобы она посмотрела на меня. – Моя.
Девчонка вздрагивает всем телом. Вижу, как дрожат ресницы, как приоткрывается рот от шока, как еще сильнее розовеет кожа. Нежная кожа, с минимумом косметики. Как давно я не прикасался к такой? Даже не помню. Слышу ее запах – нежный и тонкий аромат. Именно такой, какой должен быть у молодой девушки. Но, блять, если она здесь, значит шлюха. Хоть и начинающая.
- Не, Князь, мы так не договаривались, - подает голос Лапа, и и девка снова дергается и отступает на шаг. Похоже, что мы просто стояли и смотрели друг на друга. – Телка идет с нами.
- Я должен о чем-то с тобой договариваться? – медленно поворачиваюсь к нему, приподнимая брови. Чувствую, что готов задушить его прям здесь. Или перегрызть глотку. Не связываю это с малышкой, стоящей рядом. Это просто бизнес, и верховенство в нем. – Ты ничего не перепутал?
- Но… - Лапа снова пытается что-то сказать, но его перебивает Клим.
- Лапа, заткнись, - одергивает он товарища. – Князь, девка уж очень ему понравилась, вот и…
- Мне похуй, кто кому понравился, - спасибо за отмазку, друг, но она не прошла, и завтра Лапу ждет серьезный разговор. – Я все сказал. Свободны, - не делаю никаких движений, но парни ощущают мою злость и превосходство.
Малышка рядом стоит тихо, опустив глаза, смирившись с участью. Слышу ее рваные вдохи, вижу, как подрагивают маленькие пальчики. Бляяяять…
- Я жду, - повторяю тихо. Если они сейчас не послушаются, завтра распускаю всю организацию, а этих подставляю до полиции. Мне такие люди не нужны.
Слышу недовольное бурчание, но громко никто ничего не говорит. Парни поднимаются, Кузьма закидывает на плечо визжащее тело, и шлепает ее по заднице. Девушка рядом выглядит пришибленной и не верящей своим глазам. Ее ротик приоткрылся, а губки сложились в идеальную «О», все таки доказывая мне, что пошлые картинки можно воплотить в реальность.
- Помаши своей подружке Але, - рычит Кузьма. Тело поднимает голову, и улыбаясь говорит:
- Повеселись, Аль, - смеется она. – Потому что я повеселюсь точно.
Значит Аля. Терпеть не могу такое сокращение. Словно желе или кисель. И вообще, что за имя. Алевтина, Алла, Алиса? А может Алисенна, какая-нибудь. Научились называть детей не пойми какими именами, бррр. Из раздумий выводит звук, похожий на фырчание.
- Что фыркаешь? – спрашиваю, наводя на нее ужас. Вздрагивает всем телом, но не поворачивается. Застывает, словно впервые наедине осталась с мужиком. – Повернись, - внутри меня просыпается зверь, желающий поиграть с жертвой.
- У тебя со слухом плохо? – она не делает ни одного движения, а только тяжело дышит. Словно только вынырнула. Закрадываются сомнения относительно того, зачем она пришла. Но сомнения глушу: она здесь, а значит, тоже этого хотела. – Повернись ко мне, Аля.