– Хочешь снова связать мне руки? – спросила я его.
– Нет… Сегодня мне хочется, чтобы ты их использовала по назначению. – прошептал он. – Твои волшебные пальчики сегодня должны играть симфонию на моих яичках.
Я сразу же поняла намек и переключилась на его шарики. Нежно перебирая их между пальцами, я краем глаза наблюдала за выражением лица Алекса. Это было восхитительное зрелище.
– Малышка! – простонал Алекс, пытаясь захватить ртом недостающий воздух. – Я больше не могу, это невыносимо...
Тело моего любимого уже пылало от моих ласк, его тяжелое дыхание прерывалось, а сердце в груди колотилось так, что я видела и чувствовала эту пульсацию.
Его щеки налились краской, а в глазах сияла искра, он разомкнул свои мягкие и влажные губы, выпуская вздохи, а его руки начали буквально впиваться в скомканную простынь. Я любовалась им, мне всегда нравилось смотреть, как он наслаждается моими ласками. Его божественное лицо преображается, и он порой становиться похож на настоящего мученика.
Когда его шикарное тело, источающее жар, касается моего тела, я всегда ощущаю нечто необъяснимое. Словно я рождаюсь заново. Каждый раз, когда мы прижимаемся друг к другу, я чувствую, как волны возбуждения разливаются по моему телу и заполняет его.
Алексу безумно нравится, когда я ласкаю языком его яички, и я с радостью приступаю в его любимым ласкам.
Я оставляю мокрые следы на его мошонке, не пропуская ни одного миллиметра, заставляя Алекса ощущать свое огненное дыхание, затем, растягивая удовольствие, дохожу до самих шариков и начинаю аккуратно придавливать их губами до возбуждающей боли.
Медленно поднимаюсь языком выше, расчерчивая его соленую кожу мокрыми линиями, целую внутреннюю часть бедер, вызывая небольшие судороги, пронизывающие насквозь тело Алекса.
Мой любимый растворяется в наслаждении, как воск свечи вблизи открытого огня. Он приоткрывает рот от овладевшего им удовольствия, изнывая от страсти и желания, и инстинктивно разводит ноги в стороны и изгибаясь навстречу ласкам моего языка.
– Милая, ты просто садистка! Что ты вытворяешь своим языком! – стонет Алекс, касаясь своего члена и слегка подрачивая его. – Я больше не могу, сейчас с ума сойду, если ты не возьмешь его в рот!
Мне так нравится, когда он говорит подобные комплименты. В этот момент мне даже становится смешно, что я ревную Алекса к каким-то женщинам, которые окружают его.
Вряд ли хоть одна из них способна будет вот так же доставлять ему наслаждение. Никто не знает, какой он на самом деле нежный и ранимый. Я словно открываю его душу каждый раз, когда мы остаемся с ним наедине, и я обнажаю его сердце.
Мне нравится ласкать его и видеть, как он уже сходит с ума от изнеможения. И когда он умоляет меня прекратить эти мучения, я не спешу заканчивать. Это только начало. Продолжаю ласкать его гениталии, доставляя удовольствие каждой клеточке его взмокшего тела. Мне всегда нравился этот момент прелюдии, когда я доводила его до сексуальной истерики. Иногда он приходил в настоящее бешенство, слетая с катушек.
Пожалуй, это с моей стороны безрассудно, но я ничего не могу поделать со своими темными желаниями. Наверное, в глубине души, я тоже садист, как и мой любимый парень.
Алекс ни на секунду не прекращает тяжело дышать и стонать, судорожно изгибаясь от прикосновений моего языка. А когда я все-таки касаюсь языком головки его члена, любимый почти срывается на крик.
– Что же ты творишь со мной? – стонет он.
– Алекс, – тихо шепчу я. – Я люблю тебя. Ты – смысл моей жизни.
Он открывает глаза и слегка приподнимается на локтях. Его руки нежно касаются моего лица, а во взгляде я читаю столько любви и нежности, что на душе становится внезапно так тепло и хорошо, словно я парю над землей.
Вслух он не говорит, что любит. Но этого, кажется, и не надо. Его сердце говорит за него, и я считываю это без слов.
Я наконец-то обхватываю губами член, продолжая смотреть в глаза любимого, и начинаю медленно вращать языком вокруг каменной головки, и почти сразу же беру основание члена в ладонь и быстро вожу ею по покрытому венами стволу. Алекс закатывает глаза и снова падает на подушку, закидывая руки вверх.
Мне кажется, что он уже в беспамятстве. В тот момент, когда я особенно интенсивно начинаю насаживаться ртом на его ствол, Алекс громко стонет и спускает в меня свое семя. Я все проглатываю и продолжаю сосать до тех пор, пока любимый окончательно не отойдет от оргазма.
Когда его член уже слегка потерял былую прыть, Алекс взял телефон и начал там что-то писать в мессенджерах. Я раньше обижалась, но сейчас я знаю, что у него там всегда какие-то срочные вопросы. Он несколько раз даже показывал мне, что он там делает. И после этого я окончательно успокоилась. Переписка о каких-то контрактах, поставках, сотрудниках и новых партнерах. Ничего интересного для меня. И ничего такого, чтобы я могла напрягаться.