Петров замолчал, устало прикрыл глаза.
Слава не лез пока с расспросами. Сначала надо было переварить уже полученную информацию. Если Петров не бредит и не врет с какой-то определенной целью, можно говорить не только о том, кто убит и кем, но и за что. Получается, что убийство политическое, а не обычный и распространенный грабеж. Тогда какую роль во всем этом деле играл чин из Службы внешней разведки Андриевский? Чечня пока еще российская республика, если и пастись там кому, так это контрразведчикам…
А. Б. ТУРЕЦКИЙ
За окном синие сумерки.
Я сижу в кабинете у Константина Меркулова, пью чай. Хозяин кабинета сидит рядом и сосет леденцы. Последние годы работы очень подкосили моего наставника и друга. Я не уверен, что он дотянет до пенсии, а он так просто убежден в том, что сладкое безделье обломится ему только вместе с инвалидностью. А что за сладость в безделье?
Если искать аналогии по месту работы, то мы напоминаем сами себе двух матерых медвежатников, которые долго потели над суперсейфом, наконец вскрыли его, а внутри — большая резиновая фига.
— Возможно, Саша, ты скажешь, что это слабость и старость, но вот что я думаю: раньше, при однопартийной системе, было легче работать. Все было видно почти невооруженным глазом. Было понятно, кто нам противостоит и почему. Сейчас у меня голова кругом идет. Раньше благополучие всяких чиновников, в том числе и наших, зависело от карьеры, карьера зависела от партии. И все — цели намечены, задачи ясны. Сегодня у нас как в Турции, я средневековую имею в виду. Каждый благоустраивается по-своему. Кто через политику, кто через родню, другие на подсосе у мафии сидят. А от таких, как мы с тобой, и раньше хотели избавиться, а теперь подавно. Понимаешь, руки опускаются. Раскручивается дело, вскрываются махинации у властей предержащих. И что? Эти материалы не становятся объектом рассмотрения в гласном суде, нет! Они служат дубинкой в политической борьбе. После чего ты, сам того не желая, оказываешься на стороне той или иной группировки, хотя тебе казалось, что стоишь единственно на стороне закона. Ты знаешь, Саша, я иногда думал поставить тебя на место Шелковникова, он уже закоррумпирован по уши. Но потом я начинаю понимать, что нельзя этого делать для твоего же блага. Зло, разлившееся по стране, настолько огромно, что ты не выдержишь, не перенесешь своего бессилия. К тому же того, кого не удается купить, убирают. А тебе еще дочку надо вырастить…
Я говорю, чтобы развеять безысходность Костиного монолога:
— Так давай обратно, в горпрокуратуру, Константин Дмитриевич? А чтоб не скучно было, отзовем с пенсии Александру Ивановну с Моисеевым и будем потихоньку урок раскалывать!
Меркулов грустно усмехнулся:
— Не думаю, что в столичной прокуратуре будет намного спокойнее. Если уж искать спокойную работу, то где-нибудь в отдаленном районе Вологодчины, да чтоб зон поблизости не было. Там хорошо — из убийств одна бытовуха по большим пролетарским праздникам. А коррупция там такая домашняя, тихая — коттеджик втихую сляпают, а по выходным в компании с номенклатурой районной на охоту, на рыбалочку, в баньку в лесу с грудастыми активистками союза молодежи!..
— Здорово! — не выдержал я. — Да ты гурман, Костя!
— Гурман, держи карман, — скаламбурил Меркулов и, вздохнув, добавил: — А если серьезно, то не светит мне такой вариант. Во-первых, потому что у нас иначе как с позором на понижение не идут. Во-вторых, должность у меня, черт ее побрал! Ты же знаешь, назревает конфликтная ситуация с Чечней. Я очень не уверен, что обойдется без крови. Тем более что военные подсовывают Президенту маленькую победоносную войну на Кавказе. Знаешь, по аналогии с операцией «Буря в пустыне»…
— Костя, о чем ты?!
— Дело нешуточное, Саша. В верхах, как обычно, мнения насчет Чечни разошлись, но нашу работу их размежевания не облегчат… А генеральный прокурор мне личное поручение дал — следить, чтоб в наших доблестных рядах не создавалось коалиций, чтобы все стояли на защите закона и конституции. Все и так стоят кто как умеет…
— Скажи-ка, Костя, а дело с американцем, что ты мне подсунул, имеет отношение к тому, о чем говоришь?
— Боюсь, что да. Слава Грязнов взял Буряка?
Я взглянул на часы.
— По времени должен был. Он в любом случае позвонит или придет.
— Американец этот мне покоя не дает! Ведь официально Штаты никак пока не реагируют на заявления Москвы и Чечни. Какого лешего его понесло в Чечню? Если была секретная миссия, то зачем брать себе в сопровождающие работника разведки? Столько вопросов, а он взял и умер! Какие, кстати, у тебя впечатления от встреч с Андриевским?