Рик медленно подходит к лавке и начинает выгружать содержимое одной из сумок – комплект моих вещей, включая белье.
– Извини, об обуви как-то не подумал, но я знаю, как быстро ее просушить, – дрожащим голосом произносит мужчина. – Раздевайся быстрее, и пока лучше походи босиком.
“Слушаюсь и повинуюсь, мой господин” – хочет бросить мое эго, однако я решаю не спорить, потому что надо найти способ как починить Ворона.
Быстро скидываю с себя промокшие насквозь тряпки. Первой мне в руки попадается футболка Рика, одна из тех, в которой я ходила по квартире.
– Оботрись, – командует мужчина, пытаясь раздеться сам. – Даже не думай мне помогать, – рычит, хорохорясь, и хватается за нож. Следом звучит треск ткани и ошметки майки падают на пол.
Подхожу к Ворону со спины, боясь дотронуться, потому что вижу вторую сторону раны и тихо, чуть ли не жалобно, спрашиваю:
– Почему мне нельзя позаботиться о тебе?
– Потому что тогда у меня не будет стимула бороться, – холодно бросает мужчина, тяжело опускаясь на лавку. – А нового плана, Иля, у меня еще нет.
Хочу понять этого мужчину, но не получается. Несолоно хлебавши, возвращаюсь к процессу согревания собственного тела и запихивания его же в сухие шмотки.
Обувь, как и договаривались ранее, я расшнуровываю, вынимаю стельки и опускаю это добро, с которого стекает грязь, на лавку около Ворона, бледного, с сочащейся кровавой дыркой в теле, так и продолжающего сидеть в мокрых велосипедках и обуви.
Я совсем не хочу с ним ругаться, не сейчас, но мои нервы окончательно сдают, когда я понимаю, что Рик вот-вот потеряет сознание.
– Сложил лапки и готов сдохнуть, да?! – срываюсь на крик. – А я? Ты обо мне подумал, чудовище?! Пришел, лишил меня девственности, украл моё сердце, наплел с три короба, мол, помогу–не обману, а сам?!
– Что украл? – поднимает на меня удивленные, несколько затуманенные глаза.
– И что, теперь бросишь меня посреди леса с хладным трупом в сырой избушке?! – не останавливаюсь. – А выживать мне как?! Может стоило там, на кладбище остаться?! И ямку сразу выкопать под свой размерчик?!
– Лар-ра, – рычит, дергая меня за руку на себя, и я чудом не падаю на Рика, который итак чуть сидит. И откуда только сила взялась. – Что. Я. Украл?!
– Моё сердце, – чуть помедлив, отвечаю шепотом. – Как я буду без тебя?
Ком встает в горле, а слезы застилают глаза, но я изо всех сил стараюсь гнать прочь плохие мысли. Не время расслабляться. Не сейчас.
– Малышка моя, – с горькой усмешкой произносит Ворон и с огромным усилием отталкивается от лавки, встает.
На нетвердых ногах начинает тормошить первую сумку, которая, как я думала, уже должна была опустеть. Ан-нет. На деревянную поверхность медленно опускаются зажигалка, небольшая черная косметичка–пенал, пистолет в чехле (или как там эта штука называется), небольшой блокнот с ручкой и пачка денег. Из второй сумки мужчина извлекает свою одежду, несколько небольших бутылочек алкоголя, какие-то небольшие пакетики, бутыль с водой и уже знакомые мне батончики. Но больше всего меня поражает в момент, когда откуда-то появляется ноутбук и мобильник.
Открываю рот, чтобы спросить, как удалось провернуть подобный фокус, как вижу медленно оседающую на пол фигуру. Не успеваю ничего сделать, остается лишь рухнуть рядом.
– Ты чего? – встревоженно смотрит на меня мужчина. – Болит что-то? Или ты от голода?
– А ты? – спрашиваю несусветную глупость.
– А я надеюсь найти что-нибудь полезное в сундуке прошлых лет.
И тут я перевожу взгляд в сторону жестяного ящика, который уже открывает Рик.
– Кажется, шанс есть, – заглядывая внутрь, тихо произносит Ворон. – Но тебе придется мне помочь.
Хочется закричать, что я готова на что угодно, пока на свет не появляется металлическая старая банка с выцветшей этикеткой “Сокол. Охотничий порох, бездымный”. И пара свечей.