Наконец, дойдя до письменного стола Ричарда, я обогнула его с торца и посмотрела на тяжелое кожаное кресло. Кажется, оно тоже было новым - таким же массивным, но более современным.
- Обновил трон, - улыбнулась я.
Понимая, что я просто обязана познакомить Акуленка с рабочим местом его отца, я аккуратно присела и тут же погрузилась в энергетику Барретта - тяжелую, властную, металлическую, прохладную.
Закрыв глаза, я знакомила сына с густой рабочей аурой в ожидании его реакции. И она последовала. Акуленок несильно, будто пробиваясь сквозь урановый заслон, изучающе прошелся по моему животу рукой, и я улыбнулась. Может быть, я и выдавала желаемое за действительное, но мне хотелось верить, что он все почувствовал, что ему понравилась работа Барретта, и что сын Ричарда будет самым успешным его проектом и станет достоин наследного Трона этой необъятной империи.
- Просто так ничего не дается, мой хороший, - тихо проговорила я. - Тебе нужно будет очень много работать и развиваться, чтобы стать достойным своего отца. Но я знаю, ты справишься…
Вновь почувствовав приступ мигрени, я аккуратно выдохнула.
- Скоро все пройдет… - тихо проговорила я сыну и закрыла глаза. Мешал свет, и пребывание в темноте помогало.
Сидя в кресле Барретта, я все глубже погружалась в его энергетику и, чувствуя, как меня покачивает на волнах Соляриса, отключилась.
Не знаю, сколько времени прошло, но, открыв глаза, я увидела перед собой Ричарда - он внимательно сканировал мое лицо.
- Прости, - тихо произнесла я и, все еще не очень ориентируясь в реальности, добавила: - Знакомила Акуленка с твоим офисом и уснула.
Он не ответил, лишь продолжал смотреть на меня, а я, зная, что ранее он был недоволен моим пребыванием в его кресле, улыбнулась и, собрав силы, попыталась встать.
- Сиди, - внезапно произнес он, выставляя руку вперед, и это было кстати. Потому что, как только я оторвала затылок от спинки кресла, почувствовала боль, которая распространялась теперь не только на виски, но и на всю голову, включая затылок, уши, глаза, и даже челюсть.
Не слова не говоря, он потянул пальцы к моей шее, чтобы измерить пульс, а я, все еще пытаясь храбриться, слабо улыбнулась. Однако, чем дольше я находилась на поверхности реальности, тем отчетливее чувствовала, что со мной что-то не так. Не только голова. Меня бил озноб, и я чувствовала слабость.
Наконец Ричард убрал пальцы с моего горла и серьезным голосом произнес:
- У тебя жар.
Глава 80.
Я внимательно смотрела на сосредоточенное лицо Ричарда и негодовала. Я злилась на свой иммунитет, который в последний триместр решил устроить мне неприятный сюрприз.
- Что-то болит? Чувствуешь схватки? - спросил Барретт и полез ко мне под платье, вероятно, желая прощупать, отошли ли у меня воды.
- Схваток нет. Низ живота не болит. Давление было в норме. Только голова очень болит, - четко ответила я на его вопросы, но, чувствуя головокружение от резкой боли в затылке, закрыла глаза и выдохнула. Свет казался чрезмерно ярким, а собственный голос болезненно громким.
- Проблема. Температура тридцать девять. Не меньше. Головная боль. Схваток нет. Не похоже, что роды... - пауза. - Сейчас будем, - произнес он, а еще спустя несколько секунд добавил: - Готовь машину.
Его голос был совершенно спокойным, и это тоже помогало, а его слова “на роды не похоже” вселяли в меня веру, что проблема не в Акуленке.
Я почувствовала теплый плед, затем руки Барретта, и он, подхватив меня, понес из кабинета. На секунду я открыла глаза - все вокруг кружилось, и я, чувствуя щекой лацкан пиджака Ричарда, вновь опустила веки и бережно обняла живот.
“Потерпи, мой хороший. Я сделаю все возможное, чтобы с тобой ничего не случилось… чтобы ты остался таким же здоровым и крепким...”
В ушах шумело, боль была настолько нестерпимой, что сводило зубы. Но сквозь все это безумие пульсировала лишь одна мысль. “Не похоже, что роды”.
По моим волосам прошелся сквозняк - мы вышли на подземный паркинг, и я вновь открыла глаза. Сквозь шум в ушах вновь послышался голос Барретта “я сам”, и через мгновенье он уже укладывал меня на заднее сидение джипа.
- Вызови Малберри и следуй за нами в больницу, - последовал приказ Барретта.
- Да, Босс, - послышался голос Дилана, и я почувствовала, как Ричард, сев со мной на заднее сидение, закрыл дверь.
Мы мчались но ночному городу, а я лежала щекой на бедре Барретта и, в очередной раз обняв живот, успокаивала Акуленка.
“Обещаю тебе. Я сделаю все что от меня зависит, чтобы с тобой и твоим здоровьем все было хорошо”.