Маленький Ричард лет четырех смотрел на меня из своего детства. Смотрел серьезно и как-то ответственно. Его детские, но тонкие губы были плотно сжаты, его, пусть и пухлые, щечки уже сформировали будущие острые скулы, а ямочка делала его подбородок дерзким. Я бы не назвала его ребенком. Человек. Маленький Человек. Не было в этом лице ни страха, ни обиды, ни детской наивности. Взгляд целеустремленный, умный и рассудительный. Он стоял в футболке и спортивных штанишках на фоне серо-голубой стены, и я отметила, что его одежда была выглаженной, обувь чистой, а светлые волосы аккуратно подстрижены и причесаны.
Я прикоснулась губами к его лицу и, переполненная счастьем от этой приоткрытой на квант тайны прошлого моего мужчины, расплакалась.
- Кун-Лили… ну зачем же вы плачете, - разнервничался Лат, а я замотала головой.
- Все в порядке. Это от счастья… - вытирая нос и щеки ладонью, тихо проговорила я и, наконец успокоившись, спросила: - Интересно, где это он…
- Не знаю.
- Откуда у тебя это фото?
Лат некоторое время молчал, будто решая, и наконец ответил:
- В личных вещах есть несколько фотографий. Я там убираюсь…
Я перевела взгляд на Лата и, понимая, что он нарушил правило, произнесла:
- Спасибо. Я никому не скажу. Но Ричард все-равно узнает...
- Я и не буду скрывать от кун-Ричарда, - покачал он головой.
- Пусть наказывает нас двоих, вернее троих… - уверенно кивнула я.
- Не думаю, что кун-Ричард будет недоволен больше, чем обычно. Фото лежит не в сейфе. Для вас оно больше значит, чем для него... - успокоил Лат, чтобы меньше меня волновать, а я опустила взгляд и, перевернув фото, вновь застыла.
“Ричарду 4 года” - гласила надпись неровным почерком на обороте, и я провела по ней пальцами. Интересно, кто это написал? Папа? Мама? Кто-то из его родственников? Или воспитатель? Писались ли эти слова с любовью или были простой формальностью? Ответов на эти вопросы я не знала и, чувствуя, что вновь расплачусь, тихо произнесла:
- Лат. Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал. Это подарок нам с Сыном в канун дня рождения Ричарда…
Я очень хотела спросить, какие еще фотографии есть в личных вещах Барретта, но не стала ставить Лата в неудобное положение. Сегодня он и так сделал для меня нечто совершенно невообразимое. Достав смарт, я вопросительно посмотрела на Лата, а он внезапно произнес:
- Возьмите на завтра…
- Я после дня рождения верну, - утирая слезы, вскинула я на него взгляд и приложила фотографию к груди.
Лат улыбнулся и, кивнув, произнес:
- Ужинать пора…
Уже позже, готовясь ко сну, я смотрела на две фотографии. В одной руке я держала пожелтевшее фото четырехлетнего Ричарда, а в другой современное фото с УЗИ сына.
Я оказалась права, когда считала, что Барретт был рожден таким уверенным, спокойным, не по годам мудрым и целеустремленным.
“Ричард Старший и Ричард Младший”, - улыбнулась я и, сложив две фотографии вместе, положила их под подушку.
Мне казалось символичным, что в день рождения Ричарда я получила его детское фото, и очень хотела, чтобы его сын был похожим на отца.
Глава 85.
“Будьте осторожны со своими желаниями — они имеют свойство сбываться".
М.А. Булгаков
Мы ужинали в ресторане "Sky Pacific", на последнем этаже одноименного пятизвездочного отеля-небоскреба. За столом сидели мои подруги - Джули с Эмили - мы, соскучившись, разговорились обо всем на свете, и мне казалось, что я уже все это когда-то проживала, еще в прошлой жизни, до встречи с Ричардом. Я помнила и этого официанта с таким выражением лица, будто он решал проблему роста внешнего долга Америки, и этот яркий закат над Сиэтлом, с уставшим красноватым диском в колесе обозрения. Походило на дежавю. Но было одно отличие. Если раньше я себя здесь чувствовала чужой, то теперь, зная, что это область мира Барретта, став его частью, я ощущала себя комфортно, как в железных тисках своего мужчины.
У стеклянных дверей показался метрдотель мистер Оуэн, который вел к нашему столику Аврору с Латом. Поздоровавшись с моими подругами, они подсели за наш столик, рядом со мной.
Джулия рассказывала о своей стремительной карьере и возможном переезде в Нью-Йорк, об Энди, который был готов переехать вместе с ней, а мы с Рори переглядывались. С тех пор, как Лат нам рассказал о своей теории, мы с Авророй рассматривали людей и их отношения именно сквозь эту призму. Для нас его суждения стали Аксиомой.
“Женщина-Разум” - читала я в ее глазах и соглашалась. Она перевела взгляд на Эмили, и мы вместе задумались. В это время Эмми, как истинный экстраверт, показывала нам на смарте очередную серию фотографий своего сына, которые она в большом количестве выкладывала в Инстаграм, и ее глаза светились счастьем.