Не представляю, чем меня накроет, если сделаю к нему хотя бы ещё один шаг. Поскольку меня и сейчас шторило от его близости, как никогда, и чьё воздействие на меня усилилось практически в разы. Как если бы он уже ко мне прикасался, а я бы разглядывала его бесчувственные глаза и лицо буквально впритык.
— Когда я говорю «ближе», я имею в виду ближе, девочка! — и в этот раз он не просто это сказал, но и указал ленивым движением левой ладони то самое место, на которое я должна была стать. Прямо перед ним! Между его раздвинутых ног!
Всего один шаг! Или два небольших… которые я каким-то образом делаю, практически не чувствуя как и что. Вздрагиваю и прихожу в себя только тогда, когда моей голой голени задевает поверхностное соприкосновение с мягкой тканью брюк. Хотя я и старалась изо всех сил встать так, чтобы не задеть никоим образом и никак самого Стаффорда. Увы, но это оказалось так же невозможно, как и не чувствовать всё то, чем меня сейчас крыло и чем ещё предстояло накрыть.
Хотела ли я в этот момент зажмуриться, отключиться, ничего не видеть, не слышать и не ощущать?
Да! Мне было страшно! Дико страшно. Но в том-то и вся нелепость происходящего. Я была к этому готова, потому что… Потому что я не собиралась отсюда уходить, не получив желаемого от отца своей лучшей подруги.
— Опусти руки. И даже если тебя вдруг потянет опять прикрыться, постарайся больше этого не делать.
Легко ему говорить, тем более, когда его понизившийся голос едва не касался моей оголённой кожи буквально. Но я выполняю его требование, уткнувшись взглядом в одну из верхних пуговиц его светло-голубой сорочки, стараясь изо всех сил не смотреть в его затянутые мутной дымкой скучающего интереса глаза. Стараюсь, но… всё равно не могу не чувствовать, как скользит его взгляд по моему телу, и как он даже слегка ведёт головой, рассматривая меня демонстрационно, будто какую-то мраморную статуэтку в антикварном магазине. Спокойно, неспешно и… делая при этом глоток крепкого виски из бокала.
Выдержала бы я эту пытку с кем-то другим?.. Наверное, нет. Не говоря уже о его дальнейших действиях, которых я точно никак не ждала… Вернее, не была к ним готова вообще никак.
К тому, как он вдруг поднимет свободную руку и потянется к моему лицу, дотронувшись моего подбородка и скул нежданным касанием мягких и явно ухоженных пальцев.
— Посмотри на меня. И не опускай взгляда, пока я сам об этом не скажу. — и даже слегка надавил мне на подбородок, заставляя тем самым выполнить свой приказ напрямую.
Господи, а это ему для чего? Ему мало моего тела?
Но едва ли бы он мне на всё это ответил, задай я ему данные вопросы вслух. И его взгляд мне не сказал ровным счётом ничего, вплоть до того момента, как его пальцы соскользнули с моего лица на шею и… практически невесомым порханием прошлись вниз по немеющей коже к яремной впадинке, оставляя ошеломляющий след из пульсирующих «меток».
У меня едва не сразу закружилось голова, а перед глазами всё поплыло и задрожало. Хотя и ненадолго. Я всё же устояла и на ногах, и в целом. И продолжала стоять, погружаясь в стремительном падении в смертельную бездну смотрящих в меня глаз напротив. Погружаясь и одновременно теряя рассудок от всего, что он делал. От его пальцев, изучающих моё тело, как и от его взгляда, изучающего мою реакцию на его касания.
— У тебя глаза Норы. Правда… цвет другой, но мне нравится.
Боже, а это он зачем говорит? Чтобы моё сердце окончательно сорвалось в бешеный бег, а мои коленки задрожали сильнее, чем есть? Особенно в тот момент, когда его пальцы добрались до моей груди и принялись выписывать по полным полушариями своими изысканными ласками, будто изучающими или любующимися и от этого сводящими с ума ещё больше. А когда он намеренно задел один из сосков будто пёрышком пера и ненадолго на нём задержался, подразнивая чувствительную вершину лёгкими и воистину шокирующими касаниями, у меня тут же непроизвольно сбилось дыхание и я… Совсем не ожидая от себя такого, сжала плотнее бёдра.
А он будто специально не останавливался, продолжал поглаживать, чуть надавливать и словно щекотать круговыми движениями по соску, не спуская при этом поплывшего взгляда с моего лица.
И теперь я точно так часто дышала не от сбившегося сердечного ритма, как и поджимала на ногах пальцы, не в состоянии поверить в то, что происходило и что со мной вытворяли.
— Раздвинь ноги. — новый приказ слишком проникновенного голоса застал меня врасплох как раз тогда, когда ладонь Стаффорда сместилась мне на живот и уже там вовсю вырисовывала по немеющей коже шокирующими узорами без какого-либо смущения или страха что-то сделать со мной не так.