Тигров скользит ладонью по моей ноге, от колена и выше. Стискивает бедро, и от этого у меня внизу всё сжимается. Невольно напрягаю пальцы, впиваясь ногтями в плечи Георгия через одежду.
Ловлю себя на том, что хочу ощутить под руками его кожу. Почувствовать её тепло. Ощутить, как перекатываются под ладонями его мощные мышцы.
Моё дыхание становится чаще. Раздвигаю ноги шире, как бы приглашая Тигрова прижаться ещё плотнее. Он моментально распознаёт сигнал. Задирает подол моего платья и придвигается так близко, что между нами не остаётся ни миллиметра.
Чувствую, как он напряжён. Его твёрдый член упирается в меня через одежду. Он двигает тазом, усиливая наше общее возбуждение и заставляя меня издать тихий стон.
— Скажи, — шёпотом требует он.
— Что сказать?
Его рука скользит по моему животу. Мимолётом касается груди, пробирается между ключиц и останавливается на шее. Георгий сжимает пальцы, не давая вдохнуть полной грудью, но мне это даже нравится.
— Скажи, что хочешь меня. Так же сильно, как я хочу тебя. Скажи это, Анна.
— А если скажу, то что?..
— Узнаешь.
— Я… — облизываю пересохшие губы. — Поцелуй меня.
— Нет, — качает головой Георгий. — Скажи, что хочешь меня.
Несколько мгновений собираюсь с силами, а потом решаю — хватит. Пора признаться в этом вслух.
— Я хочу тебя, — шепчу, глядя в его тёмные глаза.
В тот же миг он резко бросается вперёд, будто зверь на добычу. Целует меня жадно и глубоко, и хрипло стонет. Точно хищник, который утоляет голод.
Зефирка недоумённо тявкает, но я не обращаю внимания. Целую Тигрова в ответ, наслаждаясь его грубым напором и запахом самца. Обнимаю руками и ногами, прижимаю к себе, растворяюсь в нём.
Чувствую себя так, будто я спрыгнула с крыши. Долго решалась и вот, наконец, шагнула в пустоту.
Только я не падаю. Я лечу…
Скидываю пиджак Георгия с плеч. Лезу расстегнуть его рубашку. Предвкушаю вид его сильного накачанного тела. Уже представляю, как он ляжет сверху, придавив своей тяжестью, и овладеет мной.
Он вдруг рычит и отрывается от поцелуя.
— Нет! — почти что зло бросает он.
— Что? — не понимаю я.
— Нет, Анна. Не здесь и не так. Я не люблю спонтанность.
Тигров отстраняется, накидывает пиджак обратно на плечи. Застёгивает пуговицу рубашки — единственную, которую я успела расстегнуть.
Ошарашенно смотрю на него. Как он может вот так прерваться? Считай, посреди процесса!
С одной стороны, восхищаюсь его железной выдержкой. С другой — меня ещё ни разу так не обламывали.
Не могу представить ни одного мужчины, который бы так поступил. Я, блин, прямо сказала, что хочу его! Мы уже почти что начали.
И тут на тебе. “Я не люблю спонтанность”.
Да что с тобой не так?!
— Собирайся, — Георгий отходит на пару шагов. — Покажем Зефирку ветеринару. Потом поедем ко мне. И там, на моей кровати, оторвёмся как следует.
— Я тебя не понимаю, — говорю я.
Вдруг становится стыдно за этот поцелуй и за то, что я сказала перед этим. “Я тебя хочу”. Как вульгарно, боже мой. Хорошо хоть, он не попросил, чтобы я сказала “трахни меня”.
А то что-то мне кажется, что я бы сказала…
— Поймёшь со временем, — ухмыляется Тигров.
— Не уверена, — я спрыгиваю с комода. — Не обижайся, но иногда мне кажется, что ты… ненормальный.
— Сумасшедший, ты хотела сказать.
— Хватит читать мысли, — мрачновато шучу я.
— Мы ведь это уже выяснили, Анна. Да, я сумасшедший. Это ты свела меня с ума, — Георгий улыбается в ответ. — Давай, собирайся. Тебе помочь?
— Сначала надо с Зефиркой погулять, — киваю на собаку.
— Давай поводок, я сам. Много с собой не бери. Зубную щётку там, умывалки всякие, что ещё тебе там нужно. Всё остальное закажем, если надо. И да, кстати, — Георгий понижает голос, — хоть я уже это и говорил, скажу ещё раз.
— Что?
— Я тоже хочу тебя, Анна. Безумно сильно.
— Знаешь, ты и правда уже много раз это сказал, — достаю поводок Зефирки из того самого комода, на котором сидела. — Но мы уже не раз могли оказаться в постели, и всякий раз тебя что-то останавливает.
— Это что, предъява? — хмыкает Георгий и берёт поводок. — Потерпи немного, моя хорошая. Скоро убедишься, что ждала не зря.
Они с Зефиркой исчезают за дверью.
Какое-то время стою в прихожей, покусывая губы и чувствуя, как затухают последние искры возбуждения.
Не могу я понять этого мужчину. Может, он какой-то фетишист? Что такого особенного он может предложить, если у нас будет целый вечер впереди?
Почему он не захотел заняться со мной сексом здесь и сейчас, ведь мы оба были готовы?