— Что же делать?
— Во-первых, снять ОЗК и противогазы, а во-вторых, возьмём такси.
— А как же волшебный троллейбус?
— Не смеши меня, а ещё зовёшься Ольгой… Смотри, вещунья… — профессор указал на небо.
Ольга увидела в голубом небе серебристый самолёт. Папа летал на почти таком же. Самолёт выписывал в небе фигуры, оставляя белые следы, которые складывались в слова: КАЖДОМУ СВОЁ. СОКИ G7.
Они быстро поснимали с себя ненужную теперь защиту. Старик остановил жёлтый автомобиль с шашечками и рекламой очередного мюзикла. Друзья сели на заднее сиденье.
— Домодедово, — скомандовал было Ольга, поправляя «ирокез».
— Монино, — перебил её Мстислав Сергеевич.
— Зачем нам Монино? — удивилась Ольга. — Самолёты в Казахстан летают из Домодедова. У нас мальчишки на соревнования по стритболу в Чимкент летали. Классной травы привезли…
— Так куда же? — подозрительно посмотрел на них водитель.
Профессор выразительно посмотрел на девочку. Чем же занимаются с детьми теперь в московских школах? Почему они не знают Монино.
Укоризна старика дошла до Ольги. Та начала его понимать. Ну да, в Монино, там же Музей авиационной техники. Спасибо учителю физики, свозил их как-то на экскурсию. Найдётся что-то и для них в монинском музее. Если в Лосиноостровском парке летающая тарелка лежит, уж там-то и подавно есть что-нибудь эдакое…
— В Монино! — весело скомандовала девочка.
— Двойной счётчик, — хмуро отозвался водитель.
— Хорошо, хорошо… — успокоил его Мстислав Сергеевич.
Водитель включил «Радио Шансон», и они поехали.
«А у кафе «Метелица» два мужика метелятся…» — пело хрипло радио.
— Мстислав Сергеевич, — обратилась Ольга к спутнику.
— Что, милая?
— Можно, я вам про нашего физика расскажу.
— Расскажи, а что такое?
— Это благодаря ему я поняла, зачем нам в Монино надо ехать.
— А, понятно, он вас туда на экскурсию возил?
— Да.
— Как его зовут?
— Вы смеяться не будете?
— Не буду. Его, что ли, Сруль зовут? Хорошее еврейское имя. Евреи знатные физики и педагоги…
— Нет, его зовут не Сруль, а Балкон Андреевич…
— Ха-ха-ха…
— Вы же обещали!
— Я по другому поводу смеюсь.
— Как это?
— Я знаком с твоим Балконом Андреевичем.
— Да ладно!
— Ладно… Балкон Андреевич был моим студентом, да и после того, как он кончил курс, мы общались. Давай лучше я тебе про него расскажу. Он же у вас теперь в школе не работает.
— Давайте, только прежде я расскажу вам о Балконе Андреевиче.
«А у кафе «Метелица» пять мужиков метелятся», — продолжало хрипеть радио. Такси выехало на загородное шоссе.
— Мы очень его любили. Каждый урок он являлся к нам в новом облике. То Бэтменом нарядится, то Микки-Маусом, то Баба-Ягой. А то войдёт в обыкновенном белом халате. Чего-то объясняет, объясняет, а как к доске повернётся, у него на спине надпись. Например: ВЕРНЁМ АЛЯСКУ.
— Прикол?
— Прикол, — согласился Мстислав Сергеевич.
— Короче, работал Балкон Андреевич с огоньком, и физику мы, в общем, знали.
— В таком случае доложи-ка мне сию минуту Первый закон Ньютона.
— Ну, профессор, сейчас не время… — Ольга сделала недовольную гримасу.
— Хорошо, хорошо, не обижайся.
— Я не обижаюсь. О чём я? Ах, да! Наш физик любил наряжаться…
— И это его отвратило, в конце концов, от педагогики… — перебил Ольгу старик.
— Да, и он ушёл от нас театральный институт.
— На режиссёрский факультет. О дальнейшем, позволь, я поведаю тебе сам, Ольга.
— Пожалуйста, Мстислав Сергеевич.
— В театральном институте Балкон Андреевич тоже выделялся среди прочих. Больше всего ему нравилось не с актёрами работать, а с вещами. Но и среди вещей было мало таких, что вполне его могли устроить. Поэтому он стал изобретать вещи. Его дипломной работой стал спектакль, где заняты были только его изобретения.
— Это называется кинематические скульптуры, — вставила Ольга.
— Умница. Всё-таки я верю в нашу молодёжь!
— Наркоманы одни и проститутки, — хмуро заметил водитель.
— Разрешите с вами не согласиться, дорогой друг, — откликнулся на замечание водителя профессор.
— Чего там, соглашаться, не соглашаться. Уроды они все, выродки…
— У вас дети есть?
— Двое. Мальчик и…
— И мальчик? — спросила Ольга.
— И девочка.