— Очевидно, я ухожу. — Куина воткнула иглу в край воротника своей рясы.
— Я тоже пойду. — Турин хотел бы провести время с Яз, но, если она собиралась работать со звездами, он не смог бы подойти достаточно близко для любого разговора, который не был бы громким, и ей, вероятно, нужно было сосредоточиться. Проводить время с Куиной тоже было хорошо, и она, по крайней мере, нуждалась в нем.
— И я. — Теус медленно поднялся на ноги, его рот искривился в беззвучном рычании от боли в ранах.
— Нет! — Турин рефлекторно возразил, прежде чем понял, что не хочет, чтобы Теус оставался с Яз.
— Ты бы предпочел, чтобы я выбрал их, когда мое нынешнее тело умрет? — Теус взмахнул рукой, чтобы охватить Яз и Эрриса.
— Ты не пойдешь с нами, Эррис? — спросила Куина.
Эррис покачал головой:
— Кто-то должен прикрывать спину Яз, пока она работает над последним корабль-сердцем. И я более терпим к звездам, чем вы все.
Турин не смог придраться к логике, хотя и отметил, что даже Эррис избегал подходить слишком близко к корабль-сердцам.
— Мы должны идти, — сказала Куина.
— Но… — Турин хотел, чтобы воссоединение продлилось подольше. — Мы бы могли…
Живот Куины громко заурчал, как по сигналу. Она посмотрела на него сверху вниз:
— Я уже им сказала.
Мали кивнула:
— Она права, Турин. Чем дольше мы ждем, тем больше времени у Сеуса, чтобы узнать, что мы задумали.
— Мы сами не знаем, что мы задумали! — Турин поднял пустые руки, чтобы показать, как мало им приходится работать.
— Что бы мы ни решили, нам нужно знать, как туда добраться. — И с этими словами Куина ушла в темноту.
Мали и Турин обменялись взглядами и стали ждать.
Мгновение спустя до них донесся голос Куины:
— Но нам понадобится свет.
40
МАЛИ ВЫСОКО ДЕРЖАЛА маленькую звездочку, которую подарила ей Яз. Сине-зеленый свет достигал обеих сторон туннеля и освещал примерно пять ярдов пути впереди. Это была половина звезды, которую Яз разделила, пока они смотрели — она разбила сферу на две идеальные сферы поменьше, словно каждая из них была каплей воды, удерживаемой в шарообразной форме поверхностным натяжением, а не непроницаемым шаром света и энергии.
Турин и Куина следовали за ней бок о бок, а Теус замыкал шествие, с трудом передвигаясь в поврежденном теле Крей. На каждом перекрестке Куина вынимала иглу и позволяла ей направлять себя.
— Стержень-корень мог бы просто нам сказать. Голосом, я имею в виду. Он уже делал это, когда был в коробке. — Куина убрала иглу и указала Мали на левый проход, игнорируя более сухой туннель, который поворачивал направо.
— Возможно, игла не предназначалась для этой цели, — предположил Турин. — Возможно, это ее предел. От Пропавших осталось не так уж много того, что все еще работает.
Некоторое время они шли молча, единственным звуком был плеск их ног по щиколотку в воде и медленный, но постоянный стук капель, падающих с высоты.
— Эта штука, с помощью которой Сеус пытается подкупить Яз… — начала Куина. — Для меня это не имеет смысла.
Турин пожал плечами:
— Возможно, это показывает, как мало умы городов понимают нас. Насколько они изменились или кем они стали.
— Я имею в виду… если эти врата могут привести к бесконечным возможным… версиям нашего мира, где этот человек умер, а тот нет… — Она покачала головой. — Если считать их настоящими, разве это не заставляет все казаться бесполезным? Если ты можешь наблюдать, как кто-то умирает, только для того, чтобы выбрать свой вариант из тысячи одинаковых версий в одинаковых мирах. У меня от этого болит голова… Эта Куина здесь. — Она похлопала себя по груди. — Единственная, которая должна иметь значение. — Единственная, которая должна быть настоящей.
— Ты действительно имеешь значение, — сказал Турин, удивленный тем, насколько серьезно он это сказал.
— И я имею бо́льшее значение, чем любая другая Куина, которую может тебе предложить Сеус при помощи своих трюков, верно?
Мали ответила, не поворачивая головы, чтобы посмотреть на них:
— Трудно ответить на этот вопрос, пока ты не потеряла кого-то действительно важного для тебя. Тогда чаша весов сдвинется.
— Но…
— Но, да, — перебила ее Мали. — Я согласна с тобой. Сейчас. Но если монастырь сгорит, а вместе с ним и все мои сестры… Кто может сказать наверняка?