Яз обменялась быстрым, смущенным взглядом с Мали:
— Ты не одна… у тебя есть подруга… подруги… Разве ты не сказала сестры?
Женщина опустила голову, серая занавеска скрывала ее лицо:
— Мы называем друг друга сестрами, но все мы — это я. Все я. Все Агатта. Это врата, понимаешь? Хитрые штучки, эти врата.
— Куда они ведут? — спросила Яз, раздраженная загадками женщины. Ее взгляд периодически возвращался к Хетте, которая не двигалась с тех пор, как сестры отпустили ее руки. — Я не могу это изменить. Мне нужно отправить Мали обратно.
— Они ведут туда, куда всегда вели. И это невозможно…
— …изменить. Они сломаны, — закончила за сестру вторая женщина. Возможно, ее близнец. Под слоем грязи они выглядели одинаково.
Мали бросила на Яз прищуренный взгляд:
— Мы вернемся вместе — ты не можешь оставаться здесь.
Яз удивилась ее выбору слов. Быть может она действительно находится далеко подо льдом, но каким-то образом она чувствовала его там, наверху, взывающего к ней, как Зин к Мокке в старых историях. Вместо того чтобы ответить Мали, она задала старухам еще один вопрос:
— И куда они ведут? Может быть, куда-нибудь рядом с другими вратами, которые мы могли бы использовать?
— Они ведут туда, куда всегда вели. В пещеру под монастырем Сладкого Милосердия. — Старуха улыбнулась, насмешливо или, возможно, жалостливо.
— Ты лжешь. — Яз покачала головой. — Когда Турин открыл врата, это место затопило.
— Такой милый мальчик, — сказала одна из них.
— Мы знали, что он любит воду, — добавила другая.
— Подождите… — Мали шагнула вперед, прижав пальцы ко лбу.
Близнецы ждали. Хетта ждала, сердито глядя на девушек.
— Они ведут в какое время? — спросила Мали. Она оглянулась на Яз. — Ты говорила, они ведут везде и всегда. В какое время?
— Правильный вопрос. — Обе женщины улыбнулись, показав пожелтевшие зубы и темные промежутки в равной степени. Ближайшая женщина, шаркая, подошла к Мали, которая не отшатнулась. Женщина поднесла иссохшую руку к щеке Мали и погладила ее со странной нежностью, издав тихий звук, когда Мали отпрянула. — Эти ведут вперед на сто один год. Когда ваш друг открыл их, это привело к тому, что многие люди умерли, Малиайя. Много людей. Посчитай дни, прошедшие с тех пор, и добавь их к этому дню. Вот в какое время ведут они сейчас.
— Значит они ведут в то время, когда пещеры под монастырем были затоплены? — спросила Мали.
Женщина кивнула:
— Там было много воды.
— А теперь?
— Возможно, она уже высохла. — Старуха пожала костлявыми плечами.
— Сухие или затопленные, они нам не подходят, — сказала Яз.
Мали выглядела озадаченной. Она подошла и встала рядом с воротами, положив руку на удивительно теплый металл кольца:
— Мы могли бы пойти в Сладкое Милосердие. Но это будет Сладкое Милосердие спустя сто лет?
Яз посмотрела на женщин. Обе кивнули одновременно, словно ее увидели.
— Это подарок, — сказала первая.
— Времени, — продолжила вторая.
— Просто помните, что, если вы решите вернуться, вы не…
— …не вспомните.
— Не сможете принести с собой воспоминания.
— Не став такими, как мы.
Мали протянула пальцы к щели, заключенной в кольцо, словно ожидая встретить какое-то сопротивление, нащупать дверь, через которую они могли бы пройти.
— Я была там. — Она смотрела не на Яз, а на какую-то отдаленную точку в темноте противоположного туннеля. — Я видела это.
— О чем ты говоришь? — Яз спросила себя, заразен ли бред старух.
— Пока я была во время-звезде. Сейчас это трудно вспомнить. — Она потерла лоб костяшками пальцев. — Я видела там себя. В Сладком Милосердии через много лет. — Она повернулась и пристально посмотрела на Яз темными глазами. — Я была такой старой, Яз. — Ее голос сорвался. — Такой старой. — Она покачала головой. — Я видела там тебя. Я бы поклялась в этом. Только у тебя были неправильные глаза, тебя звали Зоул, и ты не постарела ни на день.
Яз обнаружила, что делает шаг назад от Мали и улыбается, не зная как — весело, умиротворяюще или испуганно.
— Это была не я… И ни у кого из икта нет темных глаз.
— Но она знала твое имя, — сказала Мали. — И оно заставило ее плакать. Как… ну, не знаю… почти как если бы оно было свято.
Яз посмотрела в сторону, за врата. Подарок времени? Другая она? Разве не поэтому их победа над Сеусом оказалась в конечном счете пустой? Победы было недостаточно. Ее было недостаточно. Он просто переждет их короткие жизни.