— Я заметил, что мы все еще спускаемся. — В течение последних нескольких часов Турин, с помощью своего вода-чувства, искал потенциальную опасность, а также любую воду, из которой Эррис мог бы взять больше топлива.
— Иногда дальнейшее спуск — единственный выход. — Эррис пожал плечами и поднял кулак, чтобы осветить боковую комнату.
— Почему здесь так пусто? — спросила Мали.
— Мне кажется, наши предки взяли все, что могли, тысячелетия назад, когда четыре племени впервые пришли сюда. — Турин пробежал пальцами по борозде в стене, где, казалось, была пробита какая-то древняя жила. — Может быть, другие, более отчаянные, возвращались на протяжении веков, охотясь за вещами, которые считались бесполезными в более богатые, более просвещенные времена. Но в конце концов либо подземный город истощился, либо он просто стал слишком глубоким и опасным, чтобы стоило рисковать. Мой собственный народ потратил на это поколения… — Он сделал паузу, пораженный мыслью, что Сломанные, должно быть, все еще копаются в Весте, каменном городе подо льдом. Каждый раз он поражался, когда вспоминал об этом. Хотя его жизнь полностью изменилась за последние полгода, жизнь друзей и большой семьи, с которой он вырос, должно быть, даже сейчас движется по той же колее, управляется теми же потребностями и желаниями, которые ими владели на протяжении многих поколений.
— Мне кажется, мы заблудились. — Мали прошлась по периметру помещения, в которое они вошли, по очереди осматривая каждый из четырех выходов.
— Мы не заблудились. Эррис никогда ничего не забывает. Он может вернуть нас к тому, с чего мы начали, в любое время, когда захочет. — Турин прислонился спиной к одной из стен и сползал вниз, пока не сел на каменный пол. Он не был уверен, что сможет снова встать. День был… сложным. — И Эррис никогда не устает.
Эррис наклонил голову.
— Не физически. Но мне действительно нужно поспать. Если бы я этого не делал, то был бы уверен, что являюсь просто копией самого себя. Игрушкой, которую Веста сделала для развлечения. — Он пнул ногой разбросанные по полу камни.
— Я думал, ты не спишь. — Турин не привык слышать от Эрриса ничего, кроме уверенности. — Ты просто лежишь ночью, не двигаясь, с открытыми глазами…
— Мне не нужно закрывать глаза, чтобы видеть сны. — Эррис пожал плечами. — Нам нужно немного отдохнуть. Если завтра мы не найдем другого выхода отсюда, то, может быть, нам удастся забраться обратно на тот склад. Они не собираются наблюдать за ним вечно.
— Да, я полагаю. — Турин уставился в землю. Камень был ничуть не тверже, чем лед. В комнате было тепло. Он спал и в худших местах. — Всего несколько часов.
— Я буду нести первую вахту, — сказала Мали.
— Не на что смотреть. — Эррис погасил свое пламя.
— Можно слушать.
Эррис что-то ответил, но Турин уже погрузился под эти слова в бездну своего изнеможения.
Время, которое могло бы быть ночью, прошло, нарушенное странными снами. Когда Эррис, наконец, зажег новое пламя и встал, чтобы идти, Турин чувствовал боль во всех конечностях, но не между ушами. Каменный пол наказал его тело, но сон успокоил боль, которая, казалось, поселилась в нем навсегда после усилий под поверхностью Стеклянной Воды.
Эррис провел их через еще больше пыльных залов, через еще больше галерей и дважды через естественные пещеры, которые Пропавшие, казалось, включили в свой узор. Место было пустынным, даже более пустынным, чем два других подземных города, которые видел Турин. В этом было мало признаков какой-либо деятельности, которая могла бы датировать первоначальные занятия его жителей. Никаких из веревок и лестниц Сломанных. Никаких разрушений Аидиса. Только пыль и тишина. Возможно, городу было нечего предложить, или, возможно, этот квартал подземного города был заброшен по своей собственной уважительной причине.
— Мы не видели ни одной надписи Пропавших, — отметил Турин.
— Да.
— Может быть, городскому разуму больше нечего скрывать, поэтому он не беспокоится о том, чтобы никого не впускать, — предположил Турин. Это было единственное существенное отличие от подземного города, который он много раз исследовал раньше, находясь подо льдом. Турин знал, что трезвое сравнение привело бы к выводу, что подземные города Веста и Верити очень похожи, несмотря на тысячи миль, разделявших их. Однако ему они казались совершенно разными. Возможно просто потому, что он видел это место в мерцающем свете пламени, а не в ровном сиянии звезд. Пустота другого рода. Приход и уход Сломанных каким-то образом привносил в гулкую пустоту Весты намек на жизнь, которого не было здесь. Тишина, казалось, дрожала от потребности заговорить, как будто ее держали слишком долго, растянули до предела, и она желала малейшего повода нарушить и выпустить наружу тысячелетний крик.