— Что?! — Пронзительно вскрикнул Талгаро, задетый за живое.
— А что? Вы ведь большие любители конины.
Талгаро сделал глубокий вдох и заявил:
— Но в отличие от вас мы не скачем на них голыми и не пьем их кровь. А кроме того вы едите собак. Хорошо что Кит из металла, а то неизвестно чем бы все кончилось.
— Ты очень остроумен, — постепенно выходя из себя ответила девушка. — Наверно за это тебя и изгнал твой народ.
— Что?! — Закричал Талгаро. Его глаза запылали, а лицо побледнело еще больше, хотя уже казалось дальше некуда.
— Все знают, — насмешливо продолжила девушка, — что вы лоя вымачиваете в яде не только ваши плетки, но и ваши языки. А что касается конокрадства и воровства, то ведь всем известно, что равных в этом вам нет. Разве в Риволе не стоит памятник вору из народа Лоя?
— Но он спас город! — задыхаясь от гнева провозгласил Талгаро.
— Ну да, применив свое невероятное мастерство в воровстве.
— А вы… вы поклоняетесь ящерицам.
— Не ящерицам, а драконам, — спокойно возразила Минлу, — и не поклоняемся, а чтим. А вот вы разговариваете с камнями, думаете что они божки и еще вы делаете шляпы из скорлупы яиц вонючей ящерицы ахунда.
Талгаро немного успокоился, словно подготавливаясь к масштабной атаке.
— А у вас, кирмианцев, два языка растет во рту. И что касается воровства, то может быть мы и первые, да только после вас. Все знают, что вы даже за общим столом друг у друга из тарелок воруете. А глаза у вас узкие потому что ваши предки, когда врали, постоянно прищуривались, да так и остались навсегда.
Кровь прилила к лицу девушки. Она старалась держать себя в руках, но этот человечек определенно начинал бесить ее.
— Вы, лоя, сами ни на что не можете решиться. За вас всё решают эти ваши гилменги, а все свои решения они принимают, подбрасывая монету.
Талгаро конечно не стал утруждать себя ответом, а выдал новый факт:
— А у кирмианцев борода и усы растут у женщин, а не у мужчин.
— Ты видишь у меня усы? — Мрачно поинтересовалась Минлу.
— Сбрила, — с усмешкой сказал Талгаро.
Девушка лихорадочно вспоминала что-нибудь обидное про лоя.
— Вы можете заниматься сексом, только когда у вас течка один месяц в году, — заявила она. — Как животные. И вообще вы ни то ни сё, ни мужчины, ни женщины.
— А у вас кирмианцев сексом занимаются женщины с женщинами и мужчины с мужчинами, — почти спокойно ответил Талгаро. — Просто мерзость.
— А вы, лоя, едите падаль.
— А вы, кирмианцы, едите руками. И еще вы едите нас, лоя.
— Что за бред?! — Воскликнула девушка. — То что ты говоришь просто чушь. Возможно тебе и твоим сородичам надо меньше нюхать порошок баалма, а?
— А вам возможно пошло бы на пользу если бы вы по реже курили свою траву, — тут же парировал Талгаро. — И неплохо было бы вам перестать жевать эту вонючую кхуру, которой вы потом повсюду харкаете. Знаешь, выглядит просто отвратительно.
— Я думаю жевание кхуру не идет ни в какое сравнение с тем что вы воруете наших младенцев, чтобы приносить их в жертву вашим подземным божкам, — с тихой яростью проговорила Минлу.
Маленький лоя снова стал раздражаться. Это избитое обвинение глубоко задело его.
— Как известно вы жулики, каких свет не видывал, — медленно проговорил он, — а ваша алчность не знает границ. Вы даже своих детей продаете. Может поэтому вы и придумали байку, что мы воруем ваших младенцев, а?
— Может это вы наших детей продаете?! За какую-нибудь блестяшку. Вы же просто с ума сходите от всего блестящего. За яркие бусы и королеву свою продадите.
— Думай, что говоришь! — Взорвался Талгаро. Он яростно искал новое обвинение и нашел. — И вообще вы настолько гнусны, что заставляете ваших жен совокупляться с любым зашедшим в гости путником.
— Что ты несешь?! Вот уж правду говорят что лоя самые великие сплетники на свете.
— И кто это интересно говорит? Уж не вы ли? А сами облизываете свои руки после еды.
— А вы, лоя, мочитесь прямо под стол, за которым едите. И моетесь всего два раза в год.
— А вы, кирмианцы, когда нервничаете грызете свои ногти.
— А вы когда нервничаете стучите зубами, вот так, — и девушка красочно изобразила этот процесс.
Наконец оба замолчали, переводя дыхание. Запас обвинений на некоторое время иссяк и они просто смотрели друг на друга пылающими глазами.