Феликс даже не двинулся с места.
— Я хочу знать, что ты ей предложишь, — ответил он спокойно, но это внешнее спокойствие явно давалось ему с трудом.
— Выйди! — грозно повторил Винченцо и добавил жестко: — Как может человек, который пришел за помощью, поверить моему слову, если в него не верит собственный сын?
Феликс дернулся, но все же вышел и прикрыл за собой дверь.
— Это его ребёнок? — спросил Винченцо в лоб. Его это Феликса.
— Нет, — ответила я твердо.
— Точно? — зоркие глаза из-под изогнутых бровей смотрели цепко и пристально.
— Не только вы придаете значение своему честному слову, — сказала я, хоть честно говоря, под этим взглядом было очень и очень неуютно.
— Хорошо, — Винченцо откинулся в кресле и сложил руки перед собой, — я тебе верю. Но тест ДНК сделать все равно придется. Это необходимо, чтобы у моих врагов были все доказательства, что твоя дочь не моя внучка. И не моя дочь, — добавил он, подумав.
— Я согласна на тест, — согласно кивнула я.
— Мы заключим сделку, где я обязуюсь обеспечивать безопасность твоей дочери. Там будет пункт о том, что ты не станешь препятствовать мне в выполнении моей части сделки. А я гарантирую, что все будет сделано для ее пользы. В первую очередь, она не должна принадлежать семье, чтобы другие семьи исключили ее из списка потенциальных наследников. При этом она будет носить имя Ди Стефано как моя крестница. Для крестин ты привезешь ее сюда.
Я снова молча кивнула.
— Ты обязуешься привозить мою крестницу сюда на праздники. Несколько раз в году некоторое время вы будете гостить в этом доме. Все мои крестники так делают.
— У вас их много? — вырвалось у меня.
— Достаточно, — ответил Винченцо довольно прохладно. — Итак, если ты согласна, обсудите детали с моими капореджиме. Они уже ждут.
Я познакомилась со всеми тремя капореджиме Винченцо и его консильоре. Мы обсудили вопросы, касающиеся моей дочери, затем я передала Феликсу чертежи и техническую документацию.
Но спустя некоторое время я узнала, что Феликс ввел меня в состав учредителей, куда также вошел Винченцо.
В коридоре слышится шум шагов, открывается дверь, и в переговорную комнату входят Демид и с ним ещё двое мужчин. Все в костюмах, у мужчин в руках кожаные папки. Взгляд Демида натыкается на меня, и в черных глазах застывает немой вопрос.
Расправляю плечи, незаметно выравниваю спину и кладу руки на стол.
Я ещё не раз шокирую тебя Демид Ольшанский. За это время я сама себя не раз шокировала, теперь пришла твоя очередь.
Глава 6
Демид
Утро начинается как обычно. Пробежка, холодный душ, чашка кофе. Я почти никогда не завтракаю, и сегодняшний день не исключение. Для обедов и ужинов по прежнему предпочитаю рестораны, благо, столица не испытывает недостатка в приличных заведениях.
Одно время, давно и недолго, я кайфовал от того, что ужинаю дома. Тащило даже не столько от самого факта ужина, сколько от того, что меня ждут. И как ждут.
Больше не тащит. Ровно.
Иду в гардеробную, и пока одеваюсь, думаю о том, готовит она для Феликса ужины или нет.
Ди Стефано, блядь.
Нахера я вообще о них думаю?
Мне было сделано предложение, от которого нет смысла отказываться. Меня устраивают объемы, цена и сроки. Не скажу, что я монополист, но вес на рынке имею. И это не только моя заслуга.
Просто у Маркелова* отстойных предприятий не было, он отжимал лучшие. Они все объединены в один синдикат, я ещё тогда удивился, почему Ямпольский* не возражал против моего выбора. А причина оказалась очень простой.
Его предприятия для моих — донорские. И пока я таскаюсь по миру, заключая сделки, Ямпольскому остается только с комфортом ждать, когда я притащу в зубах выгодный контракт.
В этом весь Шерхан, и свое прозвище он носит вполне заслуженно.
Но за эти три года я сумел вывести компанию в мировые лидеры, поэтому наше сотрудничество однозначно обоюдовыгодное. Я не менял менеджмент, аккуратно ввел в правление своих людей. И мы погнали. Расти вверх и вширь.
Не просто так Феликс из нескольких мировых производителей выбрал именно мою компанию. Допускаю даже, что он землю носом рыл, только чтобы получить хотя бы примерное соотношение цены и качества у других поставщиков. И примерно представляю, как его размазало, когда он понял, что мы лучшие.