Когда Батлер видел, как голодный Филипп рыщет по буфетам в поисках еды, он срочно предлагал обратиться к повару. Филипп с раздражением замечал, что хочет лишь поработать и нуждается в бумагах, а не булках.
— Зря вы, Филипп, пренебрегаете советом и не бросаете работу в банке, — говаривал в таких случаях Батлер. — Негоже путать трапезу с трудами. От работы мустанги теряют выносливость, а вы не тягловый жеребец, вы — мустанг, вы созданы для абсолютной свободы, также как для счастливой любви! Вы забыли свои чувства к Эллин?
— А-а, оставьте! — сказал Филипп. — Мне надоели эти бесконечные погони за призраком.
— Каким призраком?! — задохнулся от возмущения Батлер. — Вы Эллин призраком назвали?
— Нет!!! Вы прекрасно знаете, что я люблю ее, по-прежнему. Но я устал от чувства обязанности по отношению к ней, о котором вы постоянно мне напоминаете. Мне не хочется больше принимать ни сомнительного участия в ваших авантюрах, мистер Чарльз, ни пытаться встретиться с Эллин тогда, когда об этом не подозревает ее дорогой папаша. Мне надоело быть мустангером, который должен похищать свою невесту. Я — не дикарь. Я достойный человек. Я хочу приехать к ней в дом — в карете. Открыто! И сделать официальное предложение, как полагается, при родных, а не утаскивать в темный лес, где свидетелями нашими будут лишь вязы. Поэтому-то мне приятно ездить в банк, мне хочется работать, чтобы достигнуть положения в обществе, чтобы мне кланялись, когда я иду, а не гнались за мной.
Моя сила — в благопристойности и чинопочитании, а не в свободе.
— Именно это я принимал в расчет, когда устраивал вас на работу к мистеру Харвею!
— Не лгите! — Филипп дернул бумаги, которые застряли, придавленные фамильным сервизом Батлера. Вместе с бумагой на пол рухнула гора посуды.
— Своим постоянным напоминанием о вашей помощи вы только заставляете меня ненавидеть ее. И запомните, я никогда не прощу вам того, что вы так бессовестно и нагло издеваетесь в моем присутствии над уважаемым членом общества, которым является мой дядя Пьер Робийяр.
— А-а! Он уже стал для вас примером… Кажется, совсем недавно вы его ненавидели.
— Знаете, вы слишком много приписываете себе добродетелей, — как будто не услышав, продолжил Филипп, — я думаю, мистер Харвей мог взять меня к себе в банк без ваших усилий. Ведь как-никак я — его родственник. Мои сводные сестры — его внучки.
Наступила пауза.
— Езжайте в банк, — наконец холодно сказал Батлер. — Езжайте в банк!!! — заорал он, как будто Филипп оглох, — и работайте там сколько вашей душе угодно, зарабатывая себе положение в обществе!!!
Филипп в полном молчании собрался и уехал.
Батлер в волнении заходил по комнате.
За окном собрались тучи, они пришли со стороны океана. Ветер гнул верхушки пальм. Что-то орали мальчишки под окнами.
"Значит молокосос перестал мне верить. Захотел в Харвеевском экипаже, запряженном тройкой, подкатить к крыльцу дядиного дома, увезти Эллин, а меня оставить с носом. Вроде бы я был помеха, от которой он наконец избавился…
Нет!!!
Так не будет.
Он решил, что, наконец, пора пойти по стопам дяди, так безопаснее жить.
Так спокойнее жить, и повторять вместе со всеми слова слюнявых предводителей нашего общества, отличающихся примерной импотенцией, но не избавившихся от похоти".
За окном резко закричали чайки.
"Если Филипп вернется к дяде, с Робийяром мы станем еще худшими врагами, чем были, а мальчишка докажет ему свою преданность!
С ним что-то произошло. Его как будто подменили или сглазили. Он задумал разбогатеть, захотел стать толстым индюком при жене и десяти детях, который пользуется непререкаемой славой семьянина.
А его брачный контракт с Роз Бибисер, которую он позорно обесчестил? И то, что я его выкупил? Похоже он хочет забыть об этом, как и том, что должен мне по векселю, который сам же мне выписал.
Он хочет забыть обо всем как бы между прочим. Как будто он начал жить только с приходом в банк!"
— Хозяин ваш кофе, — робко произнес за дверью голос черной рабыни.
— Вылей его в кровать мистера Робийяра, — зло закричал Батлер.
— Что-что? — не поняла служанка.
— Что слышала. Я тебе приказываю: вылей черный кофе в кровать мистера Робийяра и оставь в ней записку, что это нефть, которую он должен мне в обмен на то, что я его приютил, согрел, накормил, вывел в свет.