Глава 1. Грустная дата
Королевство Эрлунд
День Марута-громовержца
Город детства пах грозой, и нависшее небо вот-вот собиралось пролиться ливнем на замершую в ожидании землю.
Грэйсон отхлебнул из кружки пряный эль и мрачно посмотрел на виднеющийся вдали лес. Он ненавидел это темное и непролазное скопление деревьев, в котором ощущал себя беспомощным. Столько лет прошло, а он по-прежнему помнил, как густые кроны не пропускали такой жизненно важный солнечный свет. Как одинаковые на вид стволы путали его и заставляли блуждать по кругу. Как ветви хлестали до крови по рукам и щекам, и толстые корни держали, словно путы, и ставили подножки. А лесные птицы смеялись над ним, над его бессилием и слезами. Он бы мог успеть, но не успел.
— Сегодня 15 лет, как она пропала, — друг детства Стай, с которым он коротал этот хмурый вечер, тоже не отводил взгляд от окна, — погода тогда была точь в точь, как сейчас.
Грэйсон стиснул зубы. Боль никуда не ушла, она грызла его изнутри. Как и совесть.
— Ты не виноват, ты сделал, что мог, — в очередной раз сказал ему Стай.
Грэйсон усмехнулся. Интересно, он когда-нибудь позволит себе в это поверить?
На стекло упали первые крупные капли. Дождь Грэйсон тоже ненавидел, потому что он смывал следы. Собаки терялись и бесцельно плутали среди мокрой травы и деревьев. Дождь заливал последнюю надежду.
— Наверное, мне было бы легче, если бы я нашёл ее и мог хотя бы похоронить. А ещё понять, как она умерла. Было ли ей больно.
Стай вздохнул. С тех пор, как исчезла Анна, друг с каждым годом становился все жестче, в первую очередь к самому себе. Он не давал себе спуска, не позволял хоть на мгновение расслабиться. Стай любил его, как брата, и переживал за душевное состояние этого сурового на вид мужчины.
Их матери были лучшими подругами, и по воле судьбы сыновья родились в один день. Точнее, в одну ночь — весеннего равноденствия. Хотя Стай должен был появиться на свет через 2 месяца, жизнь распорядилась иначе.
Даже внешне они были чем-то похожи: оба высокие и крепкие, они соревновались в ловкости и смелости, но никогда не доходили до вражды. Они вместе росли, вместе мужали, и сейчас работали в сыскном бюро его королевского величества. Следователи по особым поручениям — это было престижно, но не статус привлек их в бюро, а надежда однажды разгадать загадку пропажи Анны.
В тот день они тоже были вместе, только так и не смогли найти ее — девчушку с золотыми кудрями и глазами цвета ясного неба.
Стай прикрыл глаза, и перед его мысленным взором появилось улыбчивое лицо с задорными ямочками на щеках. Она должна была вырасти красавицей, влюбиться, ощутить на губах первый поцелуй... Его поцелуй.
Как только у Грэйсона родилась сестра, все родственники стали прочить ее в жены Стаю. А что? 10 лет — хорошая разница, когда она повзрослеет, он уже нагуляется. И Стай смотрел на неё, как на будущую жену, хоть и отмахивался для вида от всех намеков. Но в душе он считал ее своей. Любовался украдкой. Представлял ее взрослой.
Все это оборвалось в один миг.
Им было по шестнадцать. До того дня они верили, что мир принадлежит им, и можно достичь всего, что захочется. Они хотели очень сильно, но так и не нашли ее. Она пропала в том лесу. Навсегда.
Жизнь разделилась на до и после.
Они уехали из этих мест, потому что не было сил видеть этот лес, ходить знакомыми тропинками и понимать, что как прежде уже не будет никогда. Конечно, иногда им приходилось приезжать, но они делали это словно с закрытыми глазами.
Родители Грэйсона вскоре после исчезновения Анны тоже покинули поместье и пытались начать новую жизнь на побережье. Отец купил виноградник и отошёл от других дел, а мать большую часть времени проводила в монастыре, найдя отдушину в сиротах из приюта. После той трагедии каждый ушел в себя.
Мать Стая через некоторое время присоединилась к подруге. Мужчина подозревал, что она тоже разочаровалась в жизни. Его отец погиб, других детей они так и не родили. Мать посчитала, что сын уже взрослый, и в мамкиной юбке больше не нуждается.
Так они с Грэйсоном фактически остались одни.
И вот сейчас их вызвали в городок Пенсворд, который был по ту сторону леса, и им пришлось вернуться в Деривер — когда-то казавшийся им уютным и красивым городок у подножия гор.
Стай уехал на несколько дней раньше, чтобы навестить родню, а Грэйсон приехал только сегодня и теперь сидел в доме друга, пытаясь согреть свою замерзшую пятнадцать лет назад душу. В комнате царил полумрак. Солнце зашло, но им не хотелось включать свет. Лишь одинокая свеча на столе разгоняла летние сумерки.
В углу послышался шорох, и Грэйсон обернулся.