— Ну а мы навестим профессора, — Грейсон забрал рисунок у Форда.
Кабинет профессора располагался в одной из узких башенок старинного университета. Профессор Стентон углубился в изучение рисунка, пока Грейсон и Стай рассматривали замысловатые гравюры на стенах.
— Любопытно, очень любопытно, — Стэнтон через лупу рассматривал древние символы и покачивал головой, — это удивительно! Вы посмотрите на все эти символы на идолах, неужели это достоверная информация?
— Вы знаете, где это, профессор?
— Да, я был в этом святилище. Оно, кстати, здесь недалеко, в том же лесу, где девочек нашли. Но там остались только частичные фрагменты идолов. А здесь нарисовано все полностью. Где вы взяли этот рисунок?
Ему ответил Стай.
— Это нарисовала одна видящая. Она сказала, что это как-то связано с убийствами девочек. Будто их жизни отданы этим камням.
— Любопытно, — профессор потёр подбородок, — я не слышал, чтобы эри делали людские жертвоприношения. Они находились на высоком уровне развития, украшали своих идолов цветами и поливали молоком. Эри чтили жизнь. Кто бы ни совершал эти убийства, я сомневаюсь, что он имеет отношение к древней крови. Но я, как вы понимаете, многого не знаю. Однажды мне встречалось упоминание о запрещённых ритуалах, я поищу.
Глава 7. Прошлое проясняется
Арон Форд стоял перед бледно-серым надгробием из простого камня и с трепетом в сердце смотрел на надпись. Его мать… Неужели он наконец-то смог ее найти?
Он опустился на траву и прилег головой на едва заметный бугорок земли. Столько лет прошло… Он не мог вспомнить ее лицо все эти годы, а сейчас, касаясь могильной почвы, вдруг начал выхватывать из памяти отдельные фрагменты.
Она была красивой… Высокая, статная, как орлица свободная. Ей было тесно в этом маленьком городке, она мечтала жить с размахом, поэтому, видимо, и согласилась на отношения с сыном здешнего лэрда. Он ей наобещал с три короба, только не сдержал своих слов. Сбежал, про ребенка так и не узнал.
Том всегда мечтал о ней, вот она и согласилась, думала, он сможет стать отцом ее сыну, да не вышло. Том не смог принять чужого ребенка, требовал, чтобы она родила ему своего, родного, а она все никак не могла понести. С Ароном все вышло с первого раза, а тут 5 долгих лет сплошная пустота.
Форд вздохнул. Получается, его мать была с кровью эри. Он знал, что древняя кровь не дает много детей. Обычно первого ребенка видящие рожают легко, а вот второго или не бывает совсем, или же новые роды убивают и мать, и дитя. Так и вышло. Ей нельзя было рожать.
— Эй, парень, ты чего там разлегся? Плохо тебе что ль? — вывел его из видений сиплый голос.
Он поднялся с земли и увидел, что к нему, опираясь на палку, идет древняя старуха.
— Добрый день, бабушка, — поздоровался он, отряхивая руки от земли.
— И тебе, коли ты с добром к нам пришел, — она с прищуром разглядывала его.
— Я с добром. Вот, могилу матери навестить пришел.
— Матери? — она подошла к нему ближе и пристально уставилась на его лицо, — ты что же выходит сынок нашей Гретхен? Вот уж не ожидала. Столько лет не объявлялся. Думали мы, что ты помер.
Он невесело хмыкнул.
— И умер бы, если бы не добрые люди.
Она поцокала языком.
— Вот уж не думала, что на своем веку увижу тебя.
— Вы хорошо знали мою маму?
— А то! Соседи ж были мы с ней, когда она у отца своего жила, деда твоего. Это потом она к Тому переехала в другой конец поселка. Но она меня часто навещала.
— А Том… Он еще жив?
— Да что ты! Тем же летом, как спровадил тебя, молния его пришибла. Сгорел заживо. Ну и поделом ему. Злой был человек, зря она с ним связалась. Да вот только не хотел больше никто ее брать порченую то.
Арон вздрогнул.
— Так все знали?
— Конечно, как такое утаишь.
— А отца моего… настоящего… вы знали?
Старушка замолчана на мгновение, будто вспоминала что-то.
— Знавала, да. Его отец сослал в нашу глушь из столицы, от скандала какого-то спрятал. Оно ж и понятно, дело молодое, кровь бурлит, что-то накуролесил папаша твой в столице то. А тут поместье у них было загородное, вот и отправил его отец пересидеть грозу. Он и сидел вроде тихо, пока мать твою на реке не встретил. Тут то и понеслось. Красивой парой они были, ох, красивой. Она чернявая, прям как ты, черноокая, а он русоволосый, сероглазый. Видно было, что любили они друг друга. Да только видишь оно как… Отец письмо ему прислал как-то, он уехал и больше не воротился. Уж не знаю, что там ему сообщили, да только след его и простыл. Роман их недолго длился, пару месяцев всего. Я слыхала, вроде как семья у него там была, жена и ребенок. Но он загулял по молодости, жена его выгнала, а отец отправил сюда — осмыслить все да подумать, как семью-то сохранить. Да просчитался. Не о том он тут думал.