— А как его звали, знаете?
— Отца то твоего? Что ж не знать. Джеффри… Джеффри Локвуд. А деда твоего Стайвер, тоже Локвуд. Только отец то твой, я слыхала, уже помер. Долетали к нам вести из столицы. Но ты не серчай. Деда своего навести.
— Деда?
— Ну да, отца Гретхен. Он то жив живехонек. Живет на озере тут, местную детвору рыбачить учит. Старый он уж, как я. Но из ума не выжил еще. Может, и расскажет тебе что-то.
Арон стоял, едва дыша. Такой лавины информации он не ожидал, отправляясь сюда. Что же выходит? Он сын Джеффри Локвуда? И сегодня он познакомился со Стайвером Локвудом. Вряд ли это может быть совпадением. Он чуть старше него по возрасту, получается, он его брат? Или какой-то родственник. А еще (эта мысль прострелила болью его голову) ходатайство о его усыновлении подписала Лукреция Локвуд. Он помнил это имя и часто молился за эту женщину, ведь его пристроили в действительно хорошую семью. Приемные родители его полюбили, с ними он обрел настоящий дом и с гордостью стал носить фамилию Форд. Так кто же эта Лукреция? Жена Джеффри? Его мать?
Он растерянно осмотрелся вокруг, пытаясь уместить в голове все новые факты.
— Ну ты идешь, милок? Дед-то твой старый Джек может и спать уж лечь. Он, знаешь ли, встает с восходом, но и ложится едва сумерки починаются.
Глава 8. Все двенадцать
На следующий день Стай доложил о видениях Эвы, и поисковый отряд снова выдвинулся в лес. К вечеру им удалось найти всех 12 девочек. Это вызвало в Пенсворте настоящий ажиотаж. Об этом не говорил только ленивый. Весь городок был взбудоражен и гудел, как пчелиный рой.
Грейсон и команда специалистов сидели вокруг стола, на котором были разложены фото девочек.
— Итак, что мы имеем? — нарушил молчание шериф, — все девочки опознаны. Завтра я назначил встречу с родителями, мистер Форд хотел поработать с ними.
Арон кивнул.
— Да, я хотел бы изучить личные вещи девочек. И ещё Эва... Я думаю, она может присутствовать на похоронах, чтобы послушать, кто что говорит и поймать какие-то видения.
— На всех 12 похоронах? — Стай встрепенулся, — вы представляете, каково это будет для ее психики? Я против подвергать ее таким экспериментам.
Форд задумчиво постучал пальцами по столу.
— И что вы предлагаете, мистер Локвуд? — он посмотрел на своего... брата и не смог отказать себе в желании изучить его пристальнее. Пожалуй, он мог уловить между ними некоторое сходство, просто оно не бросалось так сразу в глаза из-за того, что Стайвер был шатеном, а Арон — брюнетом. Но у них был одинаковый овал лица, линии скул и подбородка. Черты лица Стая были мягче, а у Арона наоборот словно высечены из камня.
— Я понимаю, что информация Эвы может оказаться ценной. Но как опекун девочки я не имею права подвергать ее истощению и таскать по похоронам. Мое предложение такое: пусть она смотрит из-за стёкла на опрос родителей. Но не более 3-4 семей в день. И если сама согласится.
— Это хороший вариант, — согласился шериф, — нам тоже спешка ни к чему. Поговорим со всеми родителями в порядке исчезновения девочек.
— Мои мать и отец завтра прибудут в Пенсворт, я им отбил телеграмму, — вмешался в разговор Грейсон, который до этого молчаливо сидел в углу стола и изучал бумаги, — думаю все, что она могла считать с меня, она уже увидела.
— Моя мать тоже приедет. И бабушка. Они тогда гостили в Ривер-холл, — добавил Стай.
Арон вздрогнул. Кто же из них Лукреция? Ответ пришёл незамедлительно.
— Внесите их в список на опрос, шериф. Беатриса Локвуд — моя мать, Лукреция Локвуд — бабушка.
Они ещё какое-то время обсуждали ближайшие планы, договаривались о поездке в лес к святилищу эри, спорили и находили компромиссы. Ближе к обеду, когда все уже собирались расходиться на перерыв, в комнату вошёл помощник шерифа и передал Грейсону запечатанный конверт.
— Это было в почтовом ящике, мистер Ривер, обратного адреса нет. Вы ждёте корреспонденцию?
Грейсон покачал головой и взял в руки конверт. Он был явно старинный из пожелтевшей от времени бумаги. Грейсон аккуратно вскрыл его, и на стол выпал рисунок — бабочка на цветке. Мужчина побледнел и схватил его в руки, пристально вглядываясь в выцветшие с годами цвета.
— Что происходит, Грей? — Стай почувствовал неладное и подошёл к другу, — это... это что? Рисунок Анны? — он потрясено взирал на бабочку, вспоминая, как маленькая сестра Грейсона любила рисовать именно таких крылатых существ. Она обожала бабочек с раннего детства и все ее художества были на эту тему.