После аттракционов они решили прогуляться по парку, и на одной из дорожек Стайвер вдруг застыл, как вкопанный. Эва проследила за его взглядом и увидела Рейчел — первую девушку опекуна. Это несомненно была она — повзрослевшая, но такая же трогательно-женственная. Она шла в струящемся светлом платье, и ее кудли летели вслед за ней. Она вела за руку девочку лет пяти. То, что это ее дочка, не вызывало сомнений — внешнее сходство было поразительном.
Эва ощутила желание испариться и не смущать мужчину своим присутствием в такой важный для него момент, но деться ей было некуда. Она сделала шаг в сторону, но рука опекуна остановила ее.
— Нет, Эва, не уходи.
Между ними и Рейчел было метров десять, не больше. Подняв голову от дочери, женщина увидела Стайвера. Было заметно, как она напрягалась и сбилась с шага, но потом взяла себя в руки и с лёгкой улыбкой преодолела разделявшее их расстояние.
— Здравствуй, — сказала она, останавливаясь напротив мужчины, и дочка спряталась за ее спину, вцепившись рукой в ладонь матери.
— Привет, — Стай был растерян, и все его смелые планы о том, чтобы найти бывшую девушку и попросить у нее прощения за прошлое, полетели в тартарары, потому что он был не готов увидеть ее вот так перед собой — красивую, цветущую, с ребенком.
— Гуляете? — спросила она, чтобы заполнить возникшую паузу.
Он кивнул.
— Да, Эва никогда не была в парке аттракционов. Решили съездить.
Рейчел удивленно вскинула брови, явно не понимая, как так вышло. Она очевидно считала, что Эва — дочь Стайвера. И девушка решила исправить ситуацию.
— Извините, что вмешиваюсь, — сказала она робко, — мистер Локвуд мой опекун. Месяц назад умерла моя тетушка Клэр, и она хотела, чтобы именно он позаботился обо мне до совершеннолетия.
— Клэр Рэмси?
Эва кивнула.
— Сочувствую твоей утрате. Вашей общей утрате. Она ведь была твоей родной тетей, Стайвер, я не ошибаюсь?
— Да, старшей сестрой моей мамы.
— Надеюсь, с твоими родителями все в порядке?
Оцепенение начало его постепенно отпускать.
— С мамой все хорошо, спасибо. А отца уже нет, давно… А ты? Как твоя семья?
— Мы с родителями живем в пригороде, дочке там лучше.
Стайвер кивнул и перевел взгляд на ребенка, но малышка явно не хотела знакомиться.
— Извините, мы торопимся, — Рэйчел уверенно сделала шаг в сторону, — передавай привет Грэю, если вы еще общаетесь.
Мужчина снова кивнул, а потом долго провожал взглядом удалявшиеся фигуры матери и дочери, а Рэйчел ни разу не обернулась.
Эва не знала, чем заполнить возникшую неловкую пустоту. Она понимала, что опекун потрясен. Эта встреча стала для него полной неожиданностью.
— Она вдова, — сказала девушка тихо, надеясь, что это, возможно, как-то облегчит состояние опекуна.
— Что? — он повернулся к Эве, разгоняя туман в мыслях.
— Муж Рэйчел умер. Два года назад. Погиб в горах на глазах у дочки. С тех пор она не разговаривает. Испугалась.
— Эва, извини, мне нужно немного побыть одному, ты не против, если я отведу тебя в планетарий, но представление там ты посмотришь сама? Я вернусь за тобой через два часа.
— Конечно.
Через обозначенное время он встретил ее у входа и стал общаться с Эвой, как ни в чем не бывало. А она не стала бередить его раны и задавать какие-то вопросы. На обратной дороге она решилась расспросить про профессора.
— А мистер Стэнтон давно увлекается культурой эри?
— На сколько я знаю, со своих студенческих лет.
— У него есть дети?
— У Роя дочь Стэйзи, которая так же далека от науки, как Луна от нашего мира. А еще были внуки — Пол и Лисси. Вот они, как и дед, очень интересовались культурой эри. И однажды отправились в Запретные Леса. Твое видение было про них — Филипп встречался с внучкой Стэнтона. Стэйзи винит отца в том, что он заинтересовал детей эри, и это привело к их гибели. К гибели Пола так точно, потому что его тело нашли. Мне очень хочется верить, что Лисси еще жива и мы сможем ее отыскать. С момента, как все случилось, дочь Роя не общается с ним. Для него это тройная трагедия. Если бы Филлип тогда не поддержал его и не заботился о нем все эти годы, думаю, профессор мог бы решиться уйти из жизни.
— А мне он показался бодрым и веселым…
— Рой научился скрывать свою боль. И я не думаю, что он тот маньяк, которого мы ищем. Не верю, хоть Грэй и взялся его подозревать. Зачем Рою это?