— Что ещё он сказал?
— Что мне бы не понравились последствия. Когда я спросил, кто он такой, он повесил трубку.
Папа пожал плечами и достал свою курицу из микроволновки.
— Вероятно, ошиблись номером.
Я продолжал наблюдать за ним. Он казался напряженным, и он не продолжил говорить о Хоторне или уходил к какому-то вопросу касательно пуритан.
— Папа, у тебя ведь нет проблем с деньгами, правда?
Он хмыкнул и вернулся к холодильнику за пивом.
— Не больше, чем у кого-либо другого.
Он захлопнул холодильник слишком сильно.
— Если нам снова понадобится переехать, я не против. — Я думал, что глупо покупать дом в престижном районе. Не то чтобы нам было нужно такое большое помещение. Мой брат Макс уже уехал в колледж, а я оканчивал школу в конце учебного года.
Папа открыл пиво и сделал глоток.
— Нам не нужно переезжать из этого дома. — Он сел за стол и откинулся на спинку стула. — Я упорно трудился, чтобы добиться того, где я нахожусь, и я заслуживаю того, чтобы наслаждаться этим.
Это было папино оправдание за то, что в последнее время он много чего покупал. Я предположил, что это его версия кризиса среднего возраста.
Он заметил, что я всё ещё пялюсь на него.
— Я не знаю, кто звонил сегодня вечером. Полно психов — даже в Саутбруке. С этого момента, если номер телефона не определен, не отвечай.
Я кивнул и вернулся к своей домашней работе. Он был прав. Мир был полон психов.
ГЛАВА 3
Адель
На следующий день занятия в школе прошли достаточно хорошо. "Достаточно хорошо" означает, что у меня не было никаких столкновений с силами зла, и никто из студентов не обращал на меня особого внимания. Это всё, чего я хотела, на самом деле. Если никто здесь не узнает о моей тайне, никто не станет выжигать кресты на моей лужайке, потому что решит, что я одержима, или задавать мне богословские вопросы, на которые я не могу ответить.
У меня не было никаких прозрений с небес. Единственное, что я знала о Боге, это то, что он не был склонен к объяснениям. Я много раз спрашивала его, откуда у меня такая способность. Я так и не получила ответа.
После школы я пару часов делала домашнее задание, а затем позвонила маме перед сменой в закусочной. Когда она спросила, как всё прошло, я сказала то, что она хотела услышать — хорошие новости о девушках за обедом и прогнозы на сегодняшний футбольный матч. Моя попытка доказать, что всё в порядке, что я вписываюсь.
Я не упомянула, что девочки за обедом не пригласили меня пойти с ними на игру или что я бы не пошла, даже если бы мне не нужно было работать. Я также не упомянула о своём недавнем не слишком желанном ночном визите. Мама бы только забеспокоилась. Она наполовину поверила папиной идее, что моя проблема — это какое-то психическое заболевание. Если бы она знала, что я всё ещё слышу голоса, она могла бы захотеть, чтобы я снова начала принимать лекарства. Такого рода лечение никогда раньше не срабатывало.
Моя семья всегда ходила в церковь, и теоретически мои родители верили, что демоны существуют, но почему-то эта вера не совсем соответствовала признанию того, что я действительно их слышала. В лучшем случае мои родители относились ко всему этому неоднозначно.
— Ты счастлива в Саутбруке? — спросила мама, и я услышала надежду в её голосе.
Она хотела, чтобы ответ был утвердительным, хотела убедиться, что отправить меня на выпускной год было правильным решением.
— Да, — сказала я ей, надеясь, что произнесла это слово с достаточным энтузиазмом. — Все в школе очень милые. А тётя Шерил хорошо готовит.
Мама рассмеялась.
— Теперь я знаю, что ты лжешь. Шерил питается едой навынос и замороженными продуктами.
— Но она готовит это очень хорошо. И она всегда покупает здоровые продукты.
Это было правдой. Тётя Шерил заставляла меня есть еду, о существовании которой я раньше и не подозревала. Капуста, киноа и морковь всех цветов, кроме оранжевого.
— Что ж, — сказала мама, не решаясь закончить разговор, — думаю, мне лучше не мешать тебе собираться на работу.
На мгновение я чуть не попросила разрешения поговорить с моей сестрой Чарлой. Я всегда рассказывала ей, что происходит в моей жизни. Она поверила мне насчет демонов и тоже сочувствовала бы, услышав, что они есть в Кентукки. Но она также волновалась бы, а я этого не хотела.
— Поговорим позже, — сказал я. — Скажи всем, что я их люблю.
Затем я повесила трубку.
Мои нынешние столкновения с демонами не имели значения, потому что я не собиралась делать ничего, чтобы люди здесь узнали о них. Я должна была усвоить этот урок в первый год, когда мои родители вырвали нашу семью из Альбукерке и отвезли в Лас-Крусес, чтобы дать мне новый старт. Я знала, что было плохой идеей позволить кому-либо узнать, что я слышала потусторонних существ — в конце концов, меня всю среднюю школу называли Демонической Девочкой, — но я думала, что смогу рассказать людям правду, используя свои способности, чтобы быть полезной.
Одна из вещей, которые делают демоны, — это нашептывают людям ужасные вещи. Слова вроде: "Ты неудачник. Ты никогда не будешь счастлив", и их самый большой хит: "Тебе слишком поздно меняться". Я уверена, что люди ошибочно принимают слова демонов за свои собственные мысли.
В моей последней средней школе я пыталась противостоять негативному влиянию демонов. Вот пример моей неспособности улучшить ситуацию:
Однажды, проходя по коридорам, я прошла мимо девушки, одиноко стоявшей у своего шкафчика. Я слышала, как демон шептал ей: "Ты толстая. Вот почему ты никому не нравишься. У тебя везде свисает жир".
Я подошла к ней и улыбнулась.
— Знаешь, ты не толстая. Во всяком случае, ты близка к стройности.
Я знала, что она была бы удивлена, моим знаниям того, что происходит в её голове, но эй, некоторые люди верят в экстрасенсов. Я бы не возражала быть новой девушкой-экстрасенсом. Это было бы круто.
Вместо того чтобы удивиться, она уставилась на меня с ужасом.
— Зачем ты мне это рассказываешь? Люди говорят, что я толстая?
Я покачала головой.
— Нет. Вовсе нет.
Она понизила голос до шепота.
— Тогда почему ты подошла ко мне и заговорила об этом ни с того ни с сего? Люди говорят обо мне, не так ли?
Излишне говорить, что разговор не стал лучше. Очевидно, когда люди сталкиваются с кем-то, кто знает их негативные мысли, экстрасенсорные способности — не первое объяснение, которое приходит на ум.