- У нас встреча 26, - отозвалась Даша.
Римма прикинула, что в запасе еще неделя.
- Хорошо, ждём, - улыбнулась.
- Кого ждём? – вошёл Лёшка, открывая холодильник.
- Тётя Даша с Лизой приедут, - сглотнула, боясь, как бы сын чего не выдал, неудобно будет перед сестрой.
Лёшка замер, смотря на мать.
- Надолго? – спросил довольно грубо, всем своим видом показывая недовольство.
- На сколько нужно, - отвела Римма взгляд и обратилась к сестре. - Ладно, спать пойду. Завтра вставать рано. Передавай Лизе привет и скажи, что я соскучилась.
- Уж она тётушку любит, - отчего-то ответила Даша. – Пока, - и экран загорелся тёмной темой.
- Зачем они тут? – Лёха выглядел злым.
- Надо, - Римма постаралась сделать свой ответ как можно более твёрдым. – Это моя сестра и племянница, в конце концов.
- А я твой сын!
- А я от тебя не отказываюсь, - она поднялась с места, поднося тарелку к заполненной посудой раковине. Грязный стакан так и стоял на том самом месте, где Римма его оставила несколько часов назад.
- Хоть бы посуду помыл, - бросила взгляд на сына.
- Бабское дело, - ответил. – И где они будут спать?
- В твоей комнате, - Римма довольно громко стукнула тарелкой о столешницу, и ложка звякнула о керамический край.
- Нормально, - протянул он. – А у меня не хочешь спросить, мне это надо?
- Много что у тебя спросить надо, - согласилась мать. – Только не это. Будет так, как я скажу.
Она говорила правильные слова, только выходили они какими-то неуверенными, кособокими, не было в них чёткой постановки, которую не хотелось бы перебить, властных ноток, говорящих, что она хозяйка в этом доме!
- Ты едешь на время к бабушке и деду, а, когда тётя Даша уладит дела, можешь вернуться обратно.
- Спасибо, - хмыкнул сын, презрительно смотря на мать. – Кто тебе сказал, что можешь распоряжаться моей жизнью?
- А кто тебе сказал, что я тебе что-то должна? – ей так надоело, что её слова подвергаются сомнениям, что не было раза, когда они просто слушают мать, хотя бы слушают, не говоря о том, чтобы выполнить просьбы.
- Ты в любой момент можешь уйти, снять себе квартиру и жить в своё удовольствие, а не протягивать руку за пачкой сигарет.
Он прищурил глаза и скривил рот.
- Сестра дороже детей, получается?
- У девочки появился шанс, чтобы ходить! – пыталась достучаться до сына Римма. – Лизе нужна помощь. Ну не останавливаться же им в гостинице при живых родственниках.
- Почему нет?
- Потому что, - покачала Рима головой. Как такие вещи можно не понимать? И где она упустила детей, в какой момент красивая маленькая девочка и боевой мальчик выросли в эгоистичных молодых людей, которым плевать на всех, кроме себя?
- Мне нечего тебе сказать, Лёша, - горько покачала головой мать. – Такие вещи объяснять не нужно.
Она вышла из кухни, не исполнив свой чайный ритуал на ночь, и гора посуды немытой пирамидой осталась ждать своего часа. Ещё одна не исполненная привычка.
Эту ночь она плохо спала, уставшая настолько, что даже силясь заплакать, просто не могла этого сделать, будто была опустошена вконец.
Впервые в жизни ей не хотелось видеть собственных детей, но вставать пришлось, хотя бы потому, что через полчаса на пороге появится первая клиентка, и отсчёт дня пойдёт заново.
Она слышала, как на кухне гремит посудой Кристина, потому что Лёша в такую рань не вставал, просто незачем. Он любил поспать в своё удовольствие, поднимаясь ближе к обеду. Решив выпить кофе, Римма первым делом бросила взгляд в раковину, - ничего не поменялось, - и открыла навесной шкафчик, чтобы достать кружку. Её встретила пустота, последнюю, видимо, забрала дочка.
Ничего не оставалось, как помыть посуду. Но, взяв в руки первую тарелку, она передумала и вымыла только нужное.