Георгий был полностью поглощен работой, улучшая благосостояние семьи, он уходил засветло и возвращался под вечер, принося выручку. В доме поселился сейф, и каждый вечер хозяин пополнял заветный шкаф. Удовольствие сузилось до продовольствия, и в этом Лида не знала ограничений. Она могла покупать всё, что ей вздумается, но хотелось другого.
Гоша предлагал ей жаркие страны, только сам поехать не мог, пока не мог, и Лида терпеливо ждала, не желая оставлять мужа. Она хотела разделить с ним счастливые моменты отдыха, иначе, какой смысл в семье, когда муж и жена по разные стороны баррикад?
Хозяйство расширилось. Лида завела огородик, чтобы занять свои мысли. Встречала мужа с работы и провожала, жизнь вошла в колею. Только стали до нее доходить сплетни, что ее Георгий нашел другую женщину. Никто не говорил открыто в лицо, просто шептались за спиной, бросая жалостливые взгляды.
Лида сидела за столом, а рядом стоял наполненный янтарём бокал коньяка. Она не любила алкоголь, но сейчас, приняв на себя такую правду, не знала, что именно поможет ей не сойти с ума. Резко открыв навесной шкафчик, выудила початую бутыль и налила в пустую ёмкость, глядя пустым взглядом в наполненный бокал. Всё было нереальным, неверным, лживым. Лишь слова соседки, которая больше не могла молчать.
- Люблю я тебя, Лидка, потому и говорю: Гошка твой с Веркой спутался.
Она не знала, кому верить, и пока муж не пришёл домой, извелась, наревелась, проклиная себя за то, что способна поставить под сомнение его преданность. Только Георгий отпираться не стал. Он честно рассказал, как сблизился с одной из сотрудниц, а потом она забеременела. Девочке уже исполнилось два годика, назвали Никой. Лида слушала исповедь, не понимая, как могла быть слепа эти два года, как не заметила, что у мужа появилась не только любовница, но и ребёнок. Ребёнок! Насколько она закрылась в своём мире, не смотря по сторонам. Это был удар поддых, и у неё потемнело в глазах.
- Сейчас, сейчас, Лида, - подхватил муж, усаживая на диван. – Воды принесу.
Она откинулась, пытаясь уложить у себя в голове подобные мысли, которые никак не желали укладываться. Не просто женщина на стороне. Целая семья!
- Я пойду, - собиралась встать, не понимая до конца, что делает, но муж удержал. Поставил воду на столик рядом и прижался к ней.
- Только тебя люблю, тебя, - покрывал поцелуями лицо жены, - виноват, знаю, как-то вышло случайно. Не брошу тебя, не оставлю, слышишь? Ты моя, только моя!
Лида слышала сквозь пелену мужской голос, и хотелось сбежать ото всех, так было стыдно и противно.
- Не надо, Гоша, - попыталась отстраниться, - иди к другой. Ребёнку нельзя без отца.
- Её Никой зовут, - зачем-то назвал он имя малышки, и Лида посмотрела на мужа.
Не просто безликий ребёнок, девочка, у которой есть имя, настоящая. К горлу подкатил ком и стало трудно дышать. Будто, не знай она имени, было бы как-то иначе. А так материализовалась дочка, встала перед глазами, хоть Лида её никогда и не видела.
- Что? – испуганно спросил, всё же протягивая стакан с водой муж. Вскочил, открывая настежь окно, не беспокоясь, что кто-то услышит.
- Ничего не изменится, Лидочка, - сел рядом, взял за руки. – По-старому будет, как прежде, - прижал к губам тыльную сторону ладоней.
- Это как? – спросила негромко. – Делать вид, что ничего не случилось? Не смогу, не стану!
- Ты здесь хозяйка и точка! А ребёнок есть, не брошу дочку, только не люблю я Веру, так вышло.
«Имя-то какое – Вера», - подумалось Лиде, она закрыла глаза, пытаясь надышаться и прикидывая, могла ли видеть эту самую Веру.
- Лидочка, - прижался к ней муж, и в тот момент она чувствовала только отвращение: к нему, что скрывал все эти годы такую горькую правду, к той безликой женщине, что не постеснялась привлечь женатого мужчину, к себе, потому что продолжает сидеть на диване, позволяя себя целовать.
Лида молчала, она не представляла, что делать в такой ситуации. Кричать? Ругаться? Уйти, хлопнув дверью? Переночевала в другой комнате, а на следующий день собрала вещи и уехала на время к родителям, чтобы понять, как жить дальше.