- Позвоню.
Дрожат руки, нажимая отбой. Вроде мужчина взрослый. А как понял, что матери плохо, мальчишкой сделался.
- Толя, куда? – окликает Даша, когда мимо проносится пулей муж.
- Мать проведать, - бросает на ходу, не останавливаясь, боясь потерять драгоценные минуты.
- Погоди, я сейчас соберу ей кое-что.
Но нет уже мужа в доме, улетел, как на пожар. Смотрит Даша в окно, как несётся Толя в сторону свекрови, и к лицу ладонь прижимает. Схватила телефон, набирает Галине Егоровне. Только занято. Говорит что ли с кем? Набрала ещё раз, тоже самое. Телефон от уха отняла, как Лида на проводе.
- Толя с тобой? – не прошло и двух минут, как не выдержала та, решила снохе набрать.
- Нет, убежал, а что случилось?
И рассказала теперь Даше Лида, что произошло.
- Господи, - перекрестилась Дарья, качая головой, смотря на иконы в углу. Неважно сколько матери, потерять её всегда страшно.
Она обернулась, встречаясь глазами с Лизой. Сдвинутые домиком брови делали её лицо таким испуганным, что Даша сделала навстречу несколько шагов.
- Мы позвоним, конечно, - пыталась успокоить ту, что на проводе. – Ладно, пока.
Даша подошла и положила ладони на хрупкие детские плечи.
- Уроки выучила? – не нашлась, что ещё спросить, но вопрос так и застыл на детском лице.
- Что с бабушкой? – спросила Лиза, боясь услышать правду.
- Так не знаю, - покачала головой Дарья. – Будем надеяться, что всё хорошо.
Звонок был таким пронзительным, что Дарья вздрогнула. Будто не знакомая мелодия была, а похоронный марш разнёсся по кухне.
- Как вызвать Скорую? – кричал в трубку Толя, и Даша сразу не поняла, как муж мог забыть прописные истины.
- 03, Толь, ты чего? С мамой что?
Она не называла Галину Егоровну мамой, только по имени отчеству, но с мужем между собой для удобства звала именно так.
- Не выходит 03, Даша, срочно вызови Скорую! – кричал на неё муж, словно именно она была в чём-то виновата.
Анатолий сбросил вызов, и Дашу накрыла паника. Она бросила быстрый взгляд на дочку, и снова вернулась к телефону. 03 действительно не получалось.
- 103, мам, - глаза Лизы наполнились слезами. Девочка любила бабушку, и ей так хотелось, чтобы, когда вернётся из Москвы, все увидели, как она снова ходит.
- Алло, алло, - нервно кричала в трубку Даша. – Мне нужна Скорая. Женщина, 75 лет. Упала и не поднимается, - откуда она знала? Ниоткуда. Просто тем, кто поедет, обязательно нужны были хоть какие-то сведения, а там на месте разберутся.
Лиза плакала.
- Ну-ну, - пыталась успокоить её мать, - чего ты сразу человека хоронишь? Может, выправиться всё?
Лиза смотрела грустными глазами, мечтая поверить материнским словам. Есть ещё время, всё наладится. Выкарабкается баба Галя.
Анатолий поднял мать, словно она ничего не весила, и переместил на диван. Егоровна пыталась показать, что горят пироги, только сын не понимал, постоянно спрашивая у матери, что с ней. Ответить чётко не могла, сама не знала, что к чему. И последнее, что чуяла, горький запах сожжённого теста.
Скорая приехала поздно. Да и могла ли помочь, когда время человеческое на исходе? Чуяла Галина, что срок её выходит, призывает Ефим. Услышала и увидела напоследок своих деток, а теперича отправилась к старшему остальных дожидаться. Так и не узнали Толя и Лида про отца. Не ведали, что настоящий сгинул где-то, да так его и не нашли. А тот, что воспитал, помогал да оберегал всю жизнь был не кровным, так и остался в памяти самым настоящим.
- Толя, - Лида плакала на плече брата. Приехала всё же вместе с остальными. – Она не просто так звонила. Собиралась тебе кое-что сказать!
Толя молчал, не собираясь торопить родную душу. Не теперь, когда по такому случаю.
- Сон ей снился, будто к Савелию вам идти надо.
- Савелию? – переспросил Толя.
- Вот и я удивилась, - Лида всё же отодвинулась от брата, утирая слёзы. – Только это её последние слова. Говорила, будто он ваша надежда.