- Потому что я – не ты! – поставила Ирина жирную точку. – Моя совесть чиста! Имея тысячу возможностей, я не предавала своих близких, в отличие от тебя, - ткнула мужа в грудь так, что Савелий почувствовал боль. – Я не из тех, кто рушит семью.
Сжав зубы, Корнеев смотрел на жену презрительно, будто был виноват не он, а она. И какого чёрта ей приспичило взять его телефон? У человека могут быть секреты, не всё должно выплывать наружу. Только жена была другого мнения. Увидев переписку с Ликой, она пришла в ярость, устроив Корнееву допрос в единственный за две недели выходной. Лучше бы он провёл его с той, кто не выносит мозг.
- Это просто увлечение, - лукавил Корнеев, который был сильно увлечён Ликой.
- Предлагаешь мне переждать, пока тебе не надоест? - ахнула жена. – Ты спишь с другой женщиной, Савелий, и так просто заявляешь мне об этом?! Без стыда смотришь в глаза и даже пытаешься защищаться? – она покачала головой. – Поражаюсь твоей наглости, Корнеев.
- Перестань, – скривился он, не зная, что ответить.
- Мне вот здесь уже твоё отсутствие, - резанула она по горлу ладонью. – До чёртиков надоело постоянно быть одной. Мириться с тем, что ты спасаешь жизни – могу, да. Пусть у меня не будет мужа рядом, а у Агатки отца, зато наш папа помогает другим! Ставит людей на ноги, является для людей героем. Но не так, Сава, не так! Я не стану мириться с другой женщиной, пойми.
Он шумно выдохнул, обхватив ладонями голову и смотря в потолок. Чувствовал себя мальчишкой, которого отчитывают. Хотя давно уважаемый в обществе дядя.
- Ир, - он миролюбиво хотел положить руки её на плечи, чтобы уладить конфликт.
- Не трогай меня, - дёрнулась, отскакивая. – Неприятно, что ты касался кого-то, а теперь меня.
В двери провернулся замок, Агата вошла в квартиру, снимая рюкзак и разуваясь. Мелкие капли брызгами разместились на одежде.
- Не смогу здесь оставаться, - бросила Ирина мужу, выходя в коридор. – Всё в порядке? – поинтересовалась у дочери.
- Да, - с сомнением посмотрела та на мать, которая принялась собираться. – А ты куда?
- Пройдусь, - бросила, намереваясь побыть в одиночестве.
- Пааап, - позвала Агата, смотря на проём, в котором стоял мужчина. – Что с ней?
- Просто мама устала, - пытался найти оправдание.
- Что? – отозвалась Ирина. – Устала, да? – её лицо искривилось гримасой боли. – Устала? – чуть ли не выкрикнула она слова. – Да, я устала! – подтвердила. – Только от лжи и беспринципности твоей, Корнеев.
- Ир, - пытался урезонить её Савелий.
- А что Ир? – вошла в раж женщина. – То есть ты будешь изменять мне, а ребёнку говорить, что я устала?
Савелий бросил взгляд на застывшую с наушниками в руках Агату, которая смотрела широко открытыми глазами на отца.
- Солнышко, - попытался объясниться Корнеев.
- Мааам, - протянула девочка. – Это правда? – взгляд переметнулся на Ирину. – У папы другая женщина?
- Да, - нехотя повторила, злясь на себя, что вынесла ссору на другой уровень. Ни к чему детям участвовать в подобном. Как-то иначе следовало преподнести, но теперь что есть, то есть.
Агата резко встала с пуфа, натягивая назад ботинки.
- Я с тобой, - протянула руку матери уверенно.
- Ну куда вы пойдёте, - бросил Савелий взгляд в окно, смотря, как усиливается дождь. – Там мокро.
- Не сахарные, - ответила грубо дочка.
- Так, Агата, не разговаривай со мной в таком тоне!
- Или что?! – посмотрела на него презрительного. – Идём, мама, - подтолкнула Ирину к выходу, и двери за ними закрылись.
Савелий стоял и смотрел на пустой коридор, на брошенный рюкзак, валявшийся около входа. Думать совершенно не хотелось. За окном громыхнуло, и завизжала чья-то сигнализация. Вернуть бы их, только упёртые. Оставалось надеяться, что скоро придут обратно.
Корнеев открыл сообщения, принимаясь снова писать Лике, как ни в чём не бывало. Если не можешь изменить ситуацию - измени своё отношение к ней.