Во рту и в горле все обожгло. Я захлебывалась и задыхалась, тряслась, и задыхалась снова, пока он вдалбливался в меня, будто поршнем, раздирая, перекрывая кислород до тех пор, пока в глазах не потемнело от нехватки жизненно необходимой газовой смеси насыщающей кровь. И мое сознание помахав на прощание ручкой уплыло от меня. Даря мне чувство мнимого спасения.
Очнулась от животного рева чередующегося с благим русским. И от ощущения падающих капель влаги на мое лицо.
Глава 6
Умственно ограниченная… блядь, невменяемая мелкая дрянь.
Полное сука отсутствие мозгов.
Абсолютное… Раз не понимает идиотка во что ввязалась и кто перед ней стоит.
Инстинкт самосохранения мать твою напроч отсутствует.
Бросает мне вызов овца тупая, при свидетелях, а плевок сука, — это вызов. И что блядь мелкая думает своими куринными горошинами, что все заебись будет, дядя блядь пальчиком пожурит и к мамачке отправит.
И так довела до помутнения своим грешным ртом, омутом глаз, и вонищей блядской, которая кажется все поры позабила и здравость моего рассудка впридачу.
Бешенство дикое и ярость животная от реакции своей дибильной, просто шкалит.
Зоофилом гребанным себя чувствую. Я и так как зверь, на запахи, на инстинкты реагирую больше, чем на остальное…, всю жизнь таким был, сколько себя помню.
Так нахуя зверя дразнить.
Если бы не вагина между ног вместо члена, кровью бы блядь захлебнулась. Да мужик никогда бы и не посмел, а те кто смели на том свете потрохами червей кормят.
Бизнес не любит слабаков. Большой бизнес — тем более. А жизнь и улица ставит раком и имеет во все щели. Закон джунглей мать вашу.
Да не так я, в конце концов, над ней и поизмывался, чтобы в обмороки тут грохаться, как кисельная барышня блядь! Хотя… Может и правда, слишком для нее оказался большим?
И откуда сука во мне эта идиотская к ней жалость? И желание успокоить несмотря на всю логику, по которой рвать бы ее и рвать.
Я еще мальчишкой хлебнул этой женской хваленой сущности, мать с бабкой продемонстрировали во всем блеске буйства красок. В большенстве своем ТУПОГОЛОВЫЕ ПРОДАЖНЫЕ ШКУРЫ, меркантильные особы с гнилыми душонками, слабые на передок и падкие до наживы.
За хуй и водку, и мать, и родину, и шестилетнего сына не жалко. Но что-то мужское внутри, вопреки довадам рассудка говорит нам о том, что мы должны защищать и оберегать их, — мелких и слабых.
Нежная. Приходит на ум. Только взглянув в это кукольное личико.
Слишком нежная девочка.
Нежность, блядь! Откуда вообще это слово? Да я такого бреда за всю жизнь свою не чувствовал!
Пересмотрел видимо сука хуерги киношной.
Но этот взгляд из под опушенных ресниц, этот запах, это мокрое от слез лицо выкручивает наизнанку. Непонятно. И в груди что-то переворачивает.
Дожился сука, соплежуйством занимаюсь.
Забей мужик. Чудес на свете не бывает. А тут еще и изменой папахивает.
— Очухалась? — хриплое рычание режит слух.
Он делает шаг ко мне, а я инстинктивно отшатываюсь. Мне страшно до дикого ужаса. Какую черту способен переступить человек, чтобы доказать свое превосходство, наказать или просто заткнуть того, кто и так очевидно слабее тебя. Это не люди, это звери. А зверей стоит бояться.
Я чувствую его дъявольский взгляд, он жжет мою кожу и студит кровь.
Скрипит зубами так, что в моих ушах лопаются перепонки.
Втягивает с шумом воздух, словно призывая все земные силы дать ему терпения, точно это не он мгновение назад надругался над моей личностью, а я его осквернила. И в следущую секунду сверху на меня полетела пачка салфеток.
— Вытрись. — бросает между делом присаживаясь на корточки на против моего лица, от чего сердце бешеного колотит, а душа уходит в пятки.
— А теперь девочка Ася поговорим. Думаю урок ты усвоила. — а меня лихорадит, как при температуре в сорок градусов от этой близости опасной.
— И так я хочу услышать внятный и четкий ответ. А главное правду. — от угрозы вибрирующей в голосе монстра по коже бежит мороз.
— Я начну, а ты включайся. — поднимается, делает небольшую паузу, перед тем как продолжить, но уже с другой интонацией.
— Информации о новых сотрудниках в отделе кадров нет. Про девочку Асю никто не слышал, стало быть, твоё проникновение в помещения верхних этажей не санкционированно, и не правомочно. — произносит официальным тоном будто собеседование проводит.
— Повторяю вопрос. Что ты там искала и кто попросил тебя это сделать?
— Отмолчатся не получится девочка Ася.
— Или человек сам делает свой выбор, либо за него выбор делают обстоятельства. Да ты и сама теперь в этом убедилась, так что не наступай дважды на одни и те же грабли. — содержательную, будто предвыборную речь зверя прерывает негромкий стук и открывшеяся следом дверь.
— Данил Сергеевич, ребята сказали…
— Что-то случилось? — это была та человекоподобная машина с рецепшена, одетая в пиджак и галстук, с металическим голосом, и как японский автомат выдавшая мне указания, и ключи.
— Какие люди. — отозвался дъявол.
— Ты блядь меня спрашиваешь, правда? — сунув руки в карманы, зверь развернулся лицом к вошедшему.
— Это ты мне мать твою Вадик скажи, какого хуя тут происходит?
— Разве это я, сука твой начбез, или все-таки ты мой. — дьявол говорил вроде бы и спокойно, но энергетика которая из него била, прошибла даже человека машину, его лоб покрылся испариной, а спина стала еще прямее, если такое конечно вообще возможно.
— Данил Сергеевич в вашей машине было обнаружено взрывное устройство, поэтому я и попросил вас задержаться. Виновные и объстоятельства сейчас уточняются. На данный момент уже известен номер автомобиля на котором взрывное устройство доставили на территорию клуба.
— Да, закрутился и забыл предупредить, это новая уборщица. — переведя на меня свой взгляд сканер.
— Томара Петровна за нее ручается. Анастасия Валерьевна подменит ее на пару дней, пока у них там в детском доме проверка какая-то идет. Со слов Томары Петровны девочка очень хорошая и очень нуждается в деньгах. Под ее личную ответственность.
— Охуеть.
Глава 7
— Вадик блядь, если у тебя проблемы с вестибюлярным аппаратом, то езжай нахуй в больничку и подлечись. — процедил зверь сквозь плотно сжатые от злости челюсти, дробя зубную эмаль.
— Из за твоего закрутился сука у меня грязные туфли Вадик, — опустил взгляд своих дъявольских глаз на замызганый лак, — а я терпеть не могу нечищеную обувь. — казалось, гнев наполняющий каждое слово зверя выбивал в воздухе раскаленные электрические разряды способные испепелить даже камень.
— Про потраченое блядь впустую время и нервы я вообще сука молчу. Ты мать твою думаешь, что мне заняться нечем?… Или считаешь у меня головняка мало?…
— Я не слышу тебя блядь? — рявкнул так, что казалось даже стекла пошли рябью.
— Нееет Данил Сергеевич…
— Извините! Такого больше не повторится.
— Извините?..Извините мать твою… Охуеть.
— Мы в состоянии войны Вадик и наши противники только и ждут удобного случая нас нагнуть, а я вместо того чтобы искать возможности поглубже им засадить, решаю вопросы с поломойкой. — из груди зверя рвался утробный рык от которого сдается мне стены за моей спиной шли трещинами.
— А еще Вадик из за твоего блядь закрутился забыл, еще бы чуть чуть и парни бы скопом трахнули эту " очень хорошую девочку"- слегка склонил голову, приказывая невидимым жестом своему собеседнику на меня посмотреть, — а потом бы в лесочке прикапали ее остывший трупп и ты бы лично как мой начбез сука это тихое местечко выбирал. — от этих слов мое тело прошибло холодным ознобом, а к горлу подступила тошнота.
— Надеюсь, ты ее… мать твою хоть пробил или опять закрутился?
— С Тамарой Петровной все понятно. Она со своим большим сердцем, возьмет на себя ответственность за любого ущербного, у нее каждый второй очень хороший и достойный доверия. — нотки теплой иронии разбавили сквозящую в голосе дъявола ярость.