Отхлебнул опять коктейля, посмотрел в окно, нагнал нужную порцию напряжения и только тогда спросил.
– Ты из-за того, что ко мне Сажина заходила, взбеленилась?
– П-ф-ф, – слишком громко фыркнула и закатила глаза.
– Она просто друг! Ясно? Боже… Ну что тебе не так? – чуть ли не взмолился я, а потом взял и вместе со стулом практически телепортировался к ней под бок.
– Гордеев, – предостерегающе шикнула моя строптивая блонда.
– Да, погоди ты. Я тебе что-то скажу и обратно, – положил я руку на спинку ее стула.
– Не хочу тебя слушать, – схватила стаканчик с коктейлем и нервно закрутила его в руках.
– А я не хочу, чтобы ты на меня дулась. Ведь ты же дуешься? – и пальцами легонько заправил выбившуюся прядку ей за ухо.
Оба перестали дышать. И даже стаканчик в ее руках на пару мгновений замер.
– Вовсе нет, – качнула она головой.
– Ладно. Принято. Нет, так нет. Но и идти со мной на Осенний был ты не хочешь. А я только об этом и мечтаю. Понимаешь? Потому и уперся рогом, – талдычил я ей, как неразумному ребенку.
– Рогом, – фыркнула она снова.
– Ну так и есть! Это же ты мне с Седых изменяешь, – хохотнул я, хотя внутренности моментально лизнула ядовитая ревность.
– Ну так и ты не скучаешь, как я посмотрю. Держу пари, с Олей на бал придешь, да? – повернула ко мне голову, и мы почти соприкоснулись носами, так близко я к ней подступился.
– Да-а-а, – потянул я.
– Козел! – тут же отвернулась и засопела как злобный еж.
– Да-а-а, Арин, ты все-таки такая дуреха у меня, – притянул я ее к себе и нежно обнял.
– Пусти! – сопротивляется, но куда ей со мной тягаться.
– Не нужна мне никакая Оля. И Таня тоже не нужна. Только ты! Арина!
Поцелуй в висок и на меня накатывает волна тепла, что проносится по позвоночнику, а потом слишком крепко ударяет в низ живота. О, святые небеса, мы ж в библиотеке!
– Только ты, – продолжаю я шептать ей, а сам левой рукой уже веду по ее коленке и выше.
– Я тебе не верю, – опускает ресницы и дышит так часто, что мне хочется сдохнуть от счастья.
Моя! Девочка! Реагирует на меня! Ништяк же, ну!
– Надо постараться, Арин, – и я легонько прикусываю ей скулу.
Судорожно вздыхает, сглатывает, а потом кладет на мою руку, что уже шарит под ее юбкой, свою дрожащую ладонь.
– Стас…
Пресвятая матерь Божья! Как она произнесла мое имя. Отвал башки просто!
– Я…
– Не надо…мы же…мы же в библиотеке…
Осоловело поднимаю глаза и оглядываю просторное помещение.
Черт! Да, мы в библиотеке! Что б ее!
На нас поглядывает несколько человек и глупо хихикают девчонки в соседнем ряду. Вот это мы даем! Тут же киваю и отсаживаюсь на свое первоначальное место, хоть меня и мотыляет от ее близости. Горю! Весь! А потому подталкиваю к ней тот самый стаканчик с молочным коктейлем. Надо нам остыть.
– Бросай Седых.
Делает осторожный глоток через трубочку, опускает ресницы, облизывает губы.
Фак! Вот хоть не смотри на нее совсем! Ну невозможно же! Уже все мозги всмятку…
– Я подумаю, – бормочет и у меня чуть не случается инфаркт миокарда от резкой дозы кайфа. Сердце мечется в груди, адреналин шарашит, эндорфины на максималках.
Подумает! Перевожу на русский с девчачьего – это значит: да, повелитель моего сердца, я на все согласна!
А-е!
– Может ну его, эту библиотеку тогда, м-м? – решаюсь я сыграть во-банк.
– Может…
Поднимает на меня свои невозможные глаза, и я окончательно тону. Захлебываюсь. Умираю.
– А может и нет, – вдруг отвечает она, а потом не выдерживает моего обалдевшего взгляда и прячет глаза, усмехаясь.
– Смешно ей, – бормочу я деланно обиженно и складываю руки на груди.
– Да какой там, – неоднозначно поднимает вверх ладонь и крутит ей в воздухе, – у меня диагностика по истории, а я не в зуб ногой.
– Помочь? – дотрагиваюсь я до ее мизинца и легонько провожу вверх до самого запястья. Вижу мурашки. Балдею как шальной.
– Я должна сама, хоть мне этот чертов предмет и не дается. То ли дело математика, – вздыхает и снова пытается что-то строчить в своей тетрадке.
– Сама, не вопрос, – подтянул я себе лист с заданиями, – но у меня ответы быстрее найдутся, чем в учебниках.
И самодовольно ей улыбнулся, подмигивая и потягивая молочный коктейль.
– Боже, ты такой…
– Да, знаю, я такой офигенный! – и рассмеялся, видя, как она вновь закатывает глаза.
Почти два часа я распинался на тему новейшей истории нашего государства великого, а потом и всего мира. Задолбался? П-ф-ф, нет! Впервые кайфовал от того, что моя черепушка так замечательно запоминает и структурирует информацию. Хотя, признаться, я тоже всю эту историю страсть как не любил.