– Моя мама, Арина. А ты просто…
Но он не договорил, не обозвал меня так, как я того заслуживала. Просто развернулся и ушел, оставляя меня купаться в своем стыде.
И да, кажется, я окончательно себя закапала. На два метра в сырую землю, но я это заслужила.
Красная Тесла тронулась с места, а я так и осталась стоять, привалившись к боку своего авто.
Стоять и плакать – вот все, что мне оставалось. И я сделала все сама…
Глава 35
POV Арина
Никогда прежде мне не было так отчаянно стыдно за то, что я вообще есть на этом свете. Хотелось уменьшиться до размеров атома, а потом и вообще раствориться в небытие, чтобы не мозолить присутствующим глаза своей жалкой персоной.
Как я могла? Как?
Но, наверное, я все это в своей жизни заслужила. А может быть мое рождение и вовсе было ошибкой. Ведь почему-то же моя биологическая мать бросила меня.
Конечно, отец рассказал мне другую, более прилизанную историю, но теперь я понимала, что с самого своего рождения была просто никому не нужной, не достойной любви, заботы и участия.
Ребенок по плану, а не во имя светлых чувств.
Потому что так было кому-то нужно. Приспичило. Вот и все.
Это был договорной брак. Моя мама была родом из очень известной, но изрядно поистратившейся семьи. Отец наоборот – выходец из сибирской глубинки, феерично ворвавшийся в столичный мир бизнес-акул. Ему нужна была видная супруга и наследник, ей – его раздутый банковский счет. Абсолютно договорной брак, с четко прописанным брачным контрактом.
Ни капли чувств.
Через год после свадьбы родилась я.
А еще через три месяца родители развелись, а Маргарита Толмацкая, в девичестве Афанасьева, получила огромные отступные за свои услуги временной жены и матери, и по-быстрому свинтила в Америку, где очень быстро вышла замуж во второй раз и так же поспешно родила еще двоих дочерей.
Иногда я захожу в соцсеть и смотрю на их счастливые лица. Да, моя мама любит своих девчонок. А меня порой даже с днем рождения забывает поздравить.
Обидно ли мне? Но… это ведь риторический вопрос.
Я же ведь ее на свою несостоявшуюся свадьбу пригласила. Думала увидимся, поговорим, найдем хоть что-то общее, что должно связывать мать и дочь. А еще я мечтала познакомиться со своими сестрами. И может хоть иногда общаться с ними, быть частью их жизни.
Но в ответ на приглашение я получила лишь сухой отказ, мотивированный тем, что у семьи на это время запланировано другое, более важное мероприятие, которое никак не отменить.
Я не знаю, что я сделала не так.
Может тоже когда-то что-то сказала маме такое, что она восприняла это за личное оскорбление, а я и не заметила. Перебираю в голове наши редкие разговоры по телефону, переписки, но, увы, ничего криминального найти не могу.
Но что-то же должно быть. Ведь не может просто так женщина родить ребенка, а потом выбросить его из своей жизни. Она же не кукушка. У нее же есть два других ребенка, которых она по-настоящему любит.
Значит причина не в ней. А во мне.
Да и отец не горит желанием общаться со мной. Защищает? Да. Содержит? Да. Помогает? Да. Но его любви я не чувствую. Может это потому, что он хотел мальчика, а родилась всего лишь я – жалкая, сопливая девчонка?
А может просто миллион раз пожалел, что связался когда-то с Маргаритой Астафьевой, обременяя свою жизнь совершенно ненужным ему ребенком.
Хотел стать отцом? Да нет, показалось.
А теперь и Гордееву жизнь отравляю своим присутствием. Я не имела никакого морального права ревновать его и упрекать за возможные связи хоть с кем бы то ни было. Я ему вообще никто и звать меня никак. Но я все равно полезла и оскорбила не только его, но его маму.
Боже!
Как после этого я смогу людям в глаза смотреть? А ему?
Я просто подлая мстительная тварь, которая почему-то решила, что раз она явилась из-за бугра, то Стас Гордеев должен тут же упасть ей в ноги.
Ну так мне тогда и надо! Я все это заслужила. Нечего слезы лить.
Но они все равно лились. За руль сесть не смогла. Вызвала такси. А дома, стоило только двери за моей спиной закрыться, разревелась как белуга. И стыд сжигал меня заживо. И еще отчаяние.
Потому что я знала – после того, что я наговорила, Стас никогда меня не простит. Никогда! У меня больше нет шансов. Ни единого. Я навсегда сожгла тот маленький, хлипкий мостик, что еще мог послужить дорогой к нему, а теперь и того нет.
Я чиркнула спичкой и спалила его дотла. Дура! Дура набитая!!!
Воскресенье прошло где-то мимо меня. Я то и дело, то плакала, то сидела и смотрела в одну точку, обдолбанная валерьянкой до такой степени, что не соображала, ни кто я, ни где я. И только к вечеру я выползла из дома, чтобы забрать наконец-то свою машину. А после почти до изнеможения бегала в парке рядом с домом, врубив музыку в наушниках на полную мощность.