Уснула Аня быстро, успев недолго подумать о том, как, наверное, хорошо сейчас у прохладной речки. Как любопытные рыбки-мальки подплывают к папиным и дедушкиным волосам на ногах и щекочут, принимая несъедобные волосы за вкусные волосы.
Вернувшаяся с рыбалки мама немного поворчала на бабушку за то, что та не разбудила Аню до заката и растормошила дочь.
Рыбы в садке было немного, несколько штук дедушка отпустил в бочку с водой, нарочно для внучки, и Аня долго, вялая, как и пойманная рыба, сидела у нагретой солнцем воды, запустив руки и пытаясь подманить рыбёшек, которые, наверное, тоже никому больше не верили.
Бабушка, тем временем, снова накрыла на стол в беседке. Тарелки с бутербродами, блинами, свежежареным уловом сытно умиротворили вечерний воздух в беседке.
Мама сопротивлялась уговорам хозяев недолго. У неё, хоть и было суровое правило не наедаться после восемнадцати-ноль-ноль, но из-за укоризненного взгляда папы-телепата она согласилась, причем отыграла, как настоящая актриса. Съела три умасленных толстых окуня, пол тарелки салата и даже похвалила бабушкины жареные баклажаны, обмазанные майонезом с чесноком. И всё это запивая компотом, двумя бокалами, насчитала Аня. Пока мама ела за двоих, дочь с ужасом поковырялась в тарелке и отпросилась смотреть мультфильмы. Взрослые за столом сидели не долго: рано утром Анины родители должны были уехать, иначе мамин проект «накроется бабушкиной сковородой». Мама зашла к Ане, сосредоточенно смотрящей мультики, поправила одеяло, наговорила с десяток пунктов, которые следовало Ане бояться в течение целого месяца, расцеловала личико и ушла в гостевой дом.
Вскоре и бабушка с дедушкой стали готовиться ко сну. Бабушка легла рядом с Аней, а дед – на соседний скрипучий диван. Спать рядом с бабушкой жарковато, но уютнее, чем одной в своей детской. Телевизор выключили, дедушка в тишине и уютном сумраке сначала рассказывал Ане про происшествия в Замогильном, в которые постоянно влипали конопатые и вечно чумазые Алёшка с Лёнькой (последний раз их хворостиной отлупила тётка Ульяна за то, что они полезли к ней в сад воровать ещё зелёные яблоки и поломали дерево). Про упавшую с велосипеда Ольку-соседку (теперь она с гипсовой ногой лежит целый день, потому что снимать рано). Про толстого Веньку, который тоже должен в этом году пойти в школу. Про новые волшебные домики в Тридевятом царстве (пусть завтра же бабушка туда отведёт!). Про то, как они рады, что Анечка с ними... Но лето обещает быть волшебным только в том случае, если внучка пообещает хорошо кушать, иначе ничего не выйдет – ни к Ольке домой сходить, ни с мальчишками поиграть, ни даже съездить в Тридевятое...
Аня неуверенно, но покорно соглашалась: она постарается пересиливать себя. Растягивая слова и позёвывая, дед вскоре замолчал ненадолго, а потом вдруг захрапел. Бабушка тоже как давно спала, убаюканная дедушкиным басом. А внучке не спалось. Главный вопрос последних месяцев она должна была задать бабушке. Аня осторожно погладила бабушкин горячий бок.
– Ты чего не спишь? – тут же зашептала бабушка и взяла холодные Анины пальцы в свою тёплую шершавую от мозолей ладонь. – Замёрзла, ласточка моя?
Аня заговорила шёпотом: ей не хотелось, чтобы дедушка проснулся:
– Бабушка, только ты обещай, что не расскажешь дедушке и маме, и папе!
– Хорошо, – шёпот бабушки понизился до едва различимого, а сама она повернулась на бок, чтобы было удобнее сплетничать.
– Бабушка, это правда, что толстые никогда не бывают счастливыми?
– Кто тебе сказал такую глупость? – бабушкин голос улыбнулся.
– Дедушка отрубает головы самым толстым курицам и кроликам... Мама говорит, что папа никогда не женился бы на ней, если бы у мамы была плохая фигура. А с толстой Лимкой в нашей группе никто-никто не хочет дружить. Мамины подруги говорили, что в этой жизни везёт только тем, кто умеет сбрасывать лишний жир, а толстые умирают быстрее.
– Ох, и дур.. думает что попало твоя мать, – возмутилась бабушка, – отшлёпать её надо!
Дедушка на соседнем диване всхрапнул и замолчал, Аня и бабушка тоже примолкли, и только когда дед снова захрапел, Аня снова спросила: