корабль... Да, на пятый день. Как раз, когда погрузка закончилась. На третий закончилась? Ничего не знаю, у меня записано, что на пятый. Я, понятно, немного в ванне отмок, обсушился малость, надел скафандр. Трюма, конечно же, проверил чин по чину. Карго-манифест подписал. Накладные на руки. Да нет, и досмотра особого не было. Такие полёты к каботажу приравниваются, внутренний рейс. В общем, стартовал мягко, на антигравитонных бустерах. Да не знал я, что ребёнок в трюме! Клянусь, что не знал! Я не из-за неё от перегрузок уходил, а из-за глинозёма. Он же мелкодисперсный, этот чёртов оксид алюминия. Перегрузок не любит: то слипается, то взвесь в воздухе образует, потом забивается куда попало. Так что осторожно трогался, без рывков. А там по транспортному туннелю вышел на свою магистраль, пошёл ускоряться потихоньку. Этап разгона, собственно, только начался, а я уж и расслабился, и скафандр снял, в комбинезон рабочий переоделся, и в командирском кресле развалился и задумал было коктейль себе приготовить, снимающий головную боль и тяжесть в висках, да вот не вышло с коктейлем и вообще - рано я расслабился, рано. Только мелодию из последнего сериала отсвистел да собрался рот открыть, чтобы Кубику заказ сделать, как услышал голос. Детский такой, тонкий голосок. «А мы, дяденька, далеко летим?» Из кресла я не выпал, нет. Оно же анатомическое и с боковыми фиксаторами. Из него даже при перегрузках трудно выпасть. Но свистеть перестал. И горло пересохло сразу. И руки, признаться, отчётливо дрогнули, и сердце едва ли не к подбородку скакнуло. Вот оно, думаю! Наказание тебе божие за алкоголизм и прочие греховные излишества! За вдыхание дурного дыма в портовых борделях! За... К перевозке это не имеет отношения. Да, мы все не ангелы, и я не в большей степени этот самый не-ангел, чем вы, достопочтенные представители меркатора. У вас у самих скандал на скандале и полнейшая порча нравов. Это я для иллюстрации настроения так выразился, а не для упоминаний в ваших занюханных бумажках! Да, обернулся я с трудом. Очень не хотелось оборачиваться. Но пришлось. Потому что голосок этот настырный не умолкал, а очень даже продолжал звенеть. «Далеко летим? Мне далеко надо! Очень!» Мало ли, что ей надо! Пугать-то зачем? Я, признаться, не сразу в себя пришёл. Мычал поначалу что-то неразборчивое, невнятное и даже мне самому непонятное. Взбаламученные мозги пытался успокоить, да не очень это получилось. Только, помню, одна ясная мысль была, что, дескать, теперь непременно в похищении обвинят с целью выкупа, или ещё что, пострашнее, придумают и припишут. У нас, в провинции, с этим просто. Её, поди, ищут уже... Это я так подумал. Но это же вполне логично? Не может же маленький ребёнок так уйти из семьи, чтобы совеем его... то есть, её никто не хватился. А тут - космос. Просто так не вернёшься. Я же с грузом, к тому же. Запрошу посадку - причину надо будет назвать. Можно, конечно, и придумать. Полома там, то да сё... Но ведь поломку потом предъявить на до будет. Конечно, можно и самому что-нибудь аккуратно сломать. Отчего бы и не сломать? Потом быстро на посадку, да ребёнка в приют... Есть на транзитных стоянках приюты? Должны быть, куда ж без них! Да ведь расходы всё это, расходы! И если её уже ищут, а я с ней заявлюсь, то, как говорится, смотри выше. Упекут, как есть упекут! Вот такие мысли проступали. Сначала одна, пугливая. Потом две-три, того пугливей. Потом уж и вовсе суматошными канарейками по башке запрыгали... Что? Это птички такие, в зоопарке на Бетельгейзе-3 их видел. Не были там? И не надо, скукота. Но птички забавные. Запомнились отчего-то. В общем, заметался я вместе с мыслями по всему командному отсеку, от стены до стены. Иногда, в буквальном смысле слова, и по потолку бегал. Будто система искусственной гравитации спятила, и прижала меня не к тем плоскостям. А девочка, как ни в чём ни бывало, лепечет себе и лепечет, соображениями, так сказать, делится. Будто и не видит моей паники. Моего крайнего отчаяния! Дела ей никакого нет! Только и болтает о том, что мама у неё нового папу в дом привела, а папа злой и сказок на ночь не читает, только лупит почём зря да прогоняет во двор гулять. А во дворе плохо, другие девчонки дразнят, потому что платье у неё плохое, мама стирала его много, потому ягод на нём уже не видно, и ещё два раза зашивала, когда порвалось, и нового не покупает, а это теперь уже короткое, потому девчонки дразнят, и подруг у неё больше нет, а недавно была одна, тоже платье короткое, но ей сказали, что если будешь водиться, то и тебя задразним, она испугалась и больше не водится, а мальчишки тоже рады и два раза её за волосы дёргали, и даже один раз спичкой в неё бросили, но она погасла. В общем, похоже, что родом она была из того самого городишки (никак не упомню его название!), что расположился как раз рядом с грузовым терминалом. Так рядом, что и для ребёнка расстояние - в самый раз. Место, конечно, так себе. Ужасное, честно говоря. С одной стороны - грузовая линия, с другой - забор по периметру терминала и сплошные ворота, въезды, выезды. Грохот, рёв от ракет, пыль... Кошмар, короче! Да видел я этот городишко. Три десятка домов, зажатые между трассами, да ещё и желтоватое пыльное облако над всем этим местным убожеством. Я, конечно, где-то в глубине души девчонку сразу понял. И даже как-то немного пожалел. В глубине души. Я бы из такого места и сам сбежал. Даже будь мне лет пять от роду. Потому как в таком месте вполне реально к десяти годам заработать детскую депрессию и неизгладимую душевную травму на всю жизнь. Но какого демона было ко мне на корабль забираться? Тоже мне, нашла корабль, плывущий к счастью! Старый, подпалённый тремя неудачными посадками транспортник, с помятыми бортовыми плитами, пятнами окалины и трещиной в районе хвоста. С помойки стационарной перешла на помойку кочующую. Это, конечно, расширение жизненных горизонтов, но очень уж незначительное. Впрочем, как это ребёнку-то объяснить? Я, собственно, только один вопрос ей задал. Как она ко мне-то попала? Она ответила, что как вышла со двора, так шла всё, шла - и зашла. Куда-то... Там прикорнула в уголке, поспала немного, потом дальше пошла. И сюда вот, стало быть, как-то попала. Поскольку я и сам не помнил во всех подробностях, как попал на корабль в последний раз (помнил только, что пару раз головой меня о дверной косяк ударили, когда в отсек заносили), то с дальнейшими расспросами завязал и предложил срочно что-нибудь съесть. Эта мысль ей очень понравилась. Эта замарашка, похоже, и в родных краях недоедала, а в странствии своём вообще оголодала до крайности. Так что взял я её за ручонку, аккуратно, как мог, и препроводил на камбуз. В готовке я, честно говоря, не специалист. У меня всё по-простому: одни консервы. То есть, выбор-то, конечно, большой: пищевые контейнеры на каждый полёт загружают на полный объём, благо, что на окраине Метрополии продукты на террафермах необыкновенно дешёвы. Так что и самый прижимистый экспедитор в питании себя не ограничивает. Но вот приготовить из этого что-либо путное, тем более, приспособленное для детского питания... Боги любезные, да я и по сию пору толком не знаю, чем детей можно кормить, а чем - не рекомендуется, и чем - не рекомендуется категорически! Побей меня громом высшие Силы - не знаю! В общем, решил, что молочная каша, фруктовый кисель и витаминный мусс точно не повредят растущему организму. Тем и угощал... А попутно, приняв кое-какое решение (не лучшее, конечно, а именно «кое-какое», но за неимением лучшего сгодилось и это), соединился с службой безопасности порта. Благо, из-за медленности разгона далеко отойти я не мог, в зону прыжка так же ещё не вошёл, и с обменом данными потому проблем пока не было. Соединился, представился и начал сконфуженно мямлить... Да самому неловко вспоминать! Если бы в службе безопасности сидели профессионалы, а не ко всему на свете, кроме жалования, равнодушные отставники из провинциальной службы порядка и благочиния, так быть мне под подозрением за один тот неуверенный тон и путаный рассказ о неожиданном появлении ребёнка на корабле. Впрочем, в меру разумения и сил я себя слегка обезопасил. Так сказать, подлатал реальность. Исходя из моей версии событий, девочку обнаружил я сам, когда проверял вентилируемые транспортные контейнеры с биосубстанцией для системы бортового газообмена. Они в каждом порту подгружаются для кислородных газогенераторов. Там стеклянные цилиндры с зелёной хлорофильной кашей, лампы подсветки и блоки с вентиляторами и температурными датчиками. Контейнеры массивные, пустого пространства внутри хватает, есть где ребёнку спрятаться. И, главное - шкиперы это груз не проверяют. За него планетная техническая служба отвечает. Да, кстати, мне только что мысль в голову пришла! Может, она действительно в таком вот контейнере спряталась? А что, очень даже может быть! С алиби старался я совершенно напрасно. Не потому, что мне поверили. Я вообще не понял, поверили мне или нет. Меня просто выслушали. Безо всякого интереса. И сказали в ответ: «угу». Как если бы я сообщил, что на борт каким-то образом проникла кошка с терминального склада, и вот теперь я, сидя в раздумьях, всё пытаюсь решить: или за борт её выкинуть на просторы космоса, или суп сварить по старинным центаврианским рецептам, или приютить-таки в качестве домашнего любимца. Да притом ещё и делюсь этой проблемой с сотрудниками службы безопасности, забивая своими никому не нужным