Он расхохотался, но сразу же перешёл на злое шипение:
— Я должен был прекратить тот фарс. Ирочка? Ты, старый придурок, который не хотел видеть того, что было под самым носом. Её зовут Диана. Ди-а-на, — проговорил он по слогам. Не Ирочка, не Мариночка, ни кто бы то не было. Диана, мать её, Татаринова. А у неё ведь дочь была, соплячка совсем. Но разве тебя это заботило? Нет, друг мой, ты всего лишь утолял жажду, которая так терзала тебя? Разве нет? Правда, для неё уже нет никакой разницы.
Теперь я злился уже на себя. Возможно я действительно был эгоист. Боялся её воспоминаний, боялся что этот человек, Тан, найдёт её.
Митяй с Петро давно всё рассказали и не только про девушку и многое другое. После этого я принял решение не возвращать ей память. Спрятать, сберечь в своей хижине и не дать этому упырю добраться до неё. А им я строго-настрого запретил искать какую-либо информацию. Раз стоит вопрос жизни и смерти, пусть никто не знает о ней. Одно неверное слово, не там или не тому заданный вопрос и нам всем можно о будущем уже не беспокоится. А так, как говорится, нет человека — нет проблемы. И моя девочка, с моей помощью конечно, превратилась в совсем другого человека. Новое имя, новые воспоминания, новый человек. Единственное, что мы не учли — у неё могли быть дети. Я-то считал, да мы все так решили, что она его очередная надоевшая девка. Может даже одна из его проституток. Митяй говорил, что у него на роже написано: «Ебу всё что шевелится». Как же я так лохануться то мог? Срань господня, вот ведь дерьмо!
— Вижу до тебя наконец то доходит.
Бывший друг тряхнул головой и оскалился, глядя на мои терзания:
— Жаль только что всё это не имеет значения. Ты был хорошим другом, но когда дело касается пророчества, всё это не имеет значения.
— Серж, ты что задумал? — со всей силы ударил кулаком по стеклу и зарычал от боли и бессилия.
Он в ответ лишь ухмыльнулся и приложив ладонь к стеклу, добавил:
— А ты осматривайся, обживайся, — а после, не отрывая от меня взгляда произнёс, — Потому что ты никогда отсюда не выйдешь, Лёха!
— Ну хорошо, — взмахнул я руками — пусть так, я останусь тут навсегда. А если учесть что это не так уж и долго, то что я в сущности теряю? Просто объясни мне, зачем это всё?
— Ты ведь никогда не интересовался высшими, не так ли, Лекс?
— Может поговорим как раньше, чтобы нас не разделяло какое-то там стекло. Сядем и всё за стаканчиком обсудим.
Белов расхохотался:
— Эх, Лёха, Лёха, был бы на моём месте кто-то другой, может и прокатило бы. Он нахмурился, — Но слишком много поставлено на карту. Я не готов так рисковать.
— Серж, прошу тебя, ради нашей бывшей дружбы, отпусти Диану. Отправь её так далеко, как только можно. Ведь она помогла тебе, нашла эту чёртову книгу от которой, к слову сказать, ни вреда ни пользы я не вижу. Она всё равно ничего не помнит. Пройдёт несколько месяцев прежде, чем воспоминания начнут к ней возвращаться. Хочешь я буду умолять?
— Оставь эту дурь, Лекс. Отпустить её? Она первая из пяти магнитов, которые нужны, чтобы вскрыть наконец-то «Книгу Высших». И ты хочешь чтобы я её отпустил? Да ты в своём ли уме, Лексеич?
Белов то шипел, то рычал, то дико хохотал:
— Да я никогда ещё не был так близко к своей цели. И ты не представляешь, как это возбудительно. Я нашёл книгу, нашёл первый ключ, остальные подтянутся. Книга призовёт всех. А сердце мне принесёт сын. Как только всё магниты соединяться, главное «звено» откроет миру свою сущность.
Я отвернулся от окна и скользя по тому спиной, опустился прямо на пол. Ноги перестали меня держать. Впервые в жизни я осознал, насколько безумен был мой друг. Почему же я раньше не видел этого фанатизма? Возможно, просто отказывался замечать или он действительно научился прятать своё безумие. Потому что-то, что этот сумасшедший называет пророчеством — чистой воды гибель для всех магнитов.
Я покачал головой опуская локти на согнутые колени:
— Серж, ты не в себе. Тебе требуется медицинская помощь. Позволь, я помогу тебе?
Сверху забулькало и зашипело, как капли воды на раскалённой сковородке:
— Заткнись, Волков. Больше никто меня не остановит.
— У тебя нет сыновей, Серж. Мне жаль что так случилось, но я прошу тебя опомнись. И дай мне возможность помочь тебе.
Меня аж передёрнуло насколько ядовитый и истеричный был смех из динамиков.
Зато теперь я точно знаю, сидеть сложа руки я не намерен, надо срочно что-то придумать и вытаскивать бедную девочку из этого кошмара. Да и себя не мешало. Бывший друг окончательно слетел с катушек. И раз никого больше нет, придётся мне поправлять «съехавший чердак».