Алиса присоединилась ко мне через минуту, присаживаясь рядом на корточки и заглядывая в глаза. Протянул руку, дотронулся пальцем до разбитой щеки. Обвёл по контуру скулу. Заправил волосы за ушко. Коснулся рассечённой брови. Алиса чуть отстранилась. — Ещё немного твоих восхитительных ласк, — засмеялась она, — И мне придётся править мордашку. Прикрыл глаза, и притянув её к себе, обнял поглаживая небольшие упругие груди, — Прости. — Эй, только не спи, — укусила меня за руку. — Я не сплю, — прошептал одними губами и по ходу всё-таки задремал.
Петро. Митяй перестал креститься и полез за пазуху трясущейся рукой. — Ты что это удумал, — шиплю и делаю шаг к нему. — Так надо же это, Антону звонить, — заплетающимся языком изрёк тот. — Я тебе позвоню! Напарник дёрнулся было назад, но я цепко хватаю его за отвороты старой спецовки, притягивая к себе поближе. Да, я не Геракл, но сейчас злость на бестолкового друга придавала мне сил. — Т-ты-это чего-о? — запинаясь протянул Митяй. — Дима! — мой строгий голос привёл мужика в себя. У него аж челюсть непроизвольно отвисла. Не удивительно, я его Димкой со школы не называл, всё Митяй, да Митяй, — Мы с тобой уже столько знакомы. Не заставляй меня объяснять тебе истину. Ты серьёзно хочешь что бы приехал этот маньяк и добил девчонку? Друг непонимающе смотрел на меня и молчал. — Ну, а как же? — вопросительно тянул он указывая на яму. Вернее на девушку в яме. Я отпустил напарника и присел на кучу. Он со вздохом примостился рядом. — Отвезём её к Лексеичу. Я не говорю, что она выживет. Но мы с тобой хотя бы похороним как полагается, а не тут, под цементом, не по-людски это как-то. А потом всё зальём как приказано и никто не узнает, даже этот, — кивнул в сторону ворот, — Что б его черти в аду вечность жарили. Напарник перевёл взгляд со своих сцепленных рук на мешки с цементом и две стопки новой плитки. — Ладно, — согласился он, — умеешь ты это…уговаривать, прям как Нинка моя, покойница. И он снова перекрестился. А когда поднимали из ямы девушку крестились уже на пару. И вовсе не из-за её ужасающего вида. В одеяле возле женской руки лежала та самая потерянная зажигалка. Как она оказалась в яме можно только догадываться, но то что она по какой-то случайности словила вместо девки обе пули, было просто невероятным. Они ровнёхонько пристроились в зажигалке рядом как сиамские близнецы со страшно раззявленными ртами. Друг ещё бы долго рассматривал это чудо и охал, но я взглянув на небо прикрикнул, — Рассветёт скоро, надо поторапливаться. Ты же не хочешь что бы и мы получили по пуле. Боюсь для нас с тобой грешников удача будет менее щедра. Моя речь вдохновила друга на более шустрые действия и не менее чем через 10 минут мы сложив женщину в тележку уже топали через ельник, подгоняемые страхом и приближающимся с каждой минутой рассветом. Дед Алексей встретил нас с хмурым видом. Ещё бы разбудили ни свет ни заря, долбя в двери с такой силой, что и мёртвого бы подняли. — Лексеич, — забубнил я как только дед распахнул дверь зло скривившись, — нам твоя помощь нужна. — Ты же это…врач, не можешь нам отказать, ты клятву давал «Крата» этого. Как его…ага. — перебил меня влезая Митяй. — А кто заболел? — осматривая нас в свете фонаря висевшего над дверью, спросил старик. Я отошёл показывая на телегу из которой свисали обнажённые конечности девушки. — Ох батюшки, — отпихивая нас по сторонам заголосил он и бросился к телеге. Мы с Митяем переглянулись и последовали за ним.