— А теперь перейдём к делу. С сегодняшнего утра всё изменилось, — её губы снова поджались и глубокая складка перечеркнула переносицу.— Мне больше нет смысла предлагать компанию, потому что она и так теперь ваша.
Я поднял в изумлении бровь, — Будьте добры, объяснится.
— Вот, ознакомьтесь, — Маргарита Леонидовна протянула мне папку, — это завещание Татаринова Станислава Олеговича. Моего доброго друга.
— Я слышал, что произошла страшная трагедия. Примите мои самые искренние слова соболезнования, — произнёс я тихим голосом, — но я всё равно не понимаю…
— Сейчас поймёте, — перебивая меня продолжила Макарова.
Она на мгновение прикрыла глаза, словно собиралась с силами, но продолжила тем же ровным голосом, — Вместе с компанией Вам достаётся и его дочь. Не беспокойтесь все подписи на месте. Это всего лишь дубликат. Но все бумаги прибудут завтра утром вместе с толпой юристов.
— Какая ещё дочь? — возмущённо протянул я, пытаясь прийти в себя от услышанного, — это же человек, а не переходящее знамя. Нельзя так просто кому-то отдать своего ребёнка.
— Когда мы встретимся с ним, я обязательно спрошу его и об этом. Но боюсь, что это будет не скоро. А вы, — она перевела на меня злой взгляд, — можете отказаться от подобного наследства и передать её в месте с компанией в подходящие для этого руки. Оставляю его Вам, прочтите не торопясь и подумайте, что говорить завтра адвокатам. Кстати он стребовал и мою подпись, так что она там тоже присутствует.
— Я ничего не понимаю, почему он отдал её мне? Мы с ним даже не знакомы.
Я перебирал в панике всё что приходило в голову.
— А знаете я вас узнала. Это же Вы в своё время курировали детский дом в Санкт-Петербурге, не так ли?
— Да, Вы абсолютно правы, но при чём здесь эта девочка?
Она пожала плечами, — Очередная шутка судьбы я полагаю, — и рассмеялась так, что меня снова передёрнуло, — Теперь этот монстр принадлежит Вам, уважаемый Матвей Сергеевич. Надеюсь, что Вы и Ваша хвалёная компания сможете пережить счастье от обладания подобным экземпляром.
Она резко поднялась и направилась к выходу.
Я хотел её окрикнуть, но Макарова повернулась сама и добавила, — Прощайте, господин Егоров, вряд ли мы с Вами когда-либо ещё увидимся.
И она снова каркающе расхохоталась покидая кабинет и его хозяина в полной растерянности. Тяжело опустился в кресло, прикрывая рукой глаза. Значит всё-таки Пандора!
Глава 44. Жизнь сквозь кадры негатива.
Владимир. 2015 год.
Люба скрылась за дверью и через минуту в кабинет вошёл Андрей, ровным спокойным шагом. Кивнул и присел рядом со мной. Я протянул для пожатия руку, но он демонстративно скрестил руки на груди и откинулся в кресле. Хм. Да разговор будет отнюдь не простым. И чего я собственно ждал. И так же всё было понятно, изначально. Мне придётся приложить максимум усилий и своего умения убеждать, чтобы добиться расположения от этого во всех смыслах большого парня. Он нужен мне, и он нужен Еве. Усмехнулся, убрал руку, также откинулся в кресло чуть прищурившись, словно от яркого света. С минуту мы буравили друг друга глазами. Андрей не выдержал первым. Вот, что есть, то есть, мой взгляд выдерживать трудно. Могу взглядом обласкать, а могу придавить, как могильной плитой. Таковы уж наши особенности, я ведь всё-таки не совсем человек. Меня само-собой убить можно. Не скажу, что это будет просто, скорее даже — совсем не просто. В зависимости от ваших навыков владения оружием, процентная составляющая будет примерно один-три к миллиону. Ну да, процент не велик, но он всё же есть!
— Вы сказали Еве нужна помощь. Объясните, в чём именно? Или ещё помолчим?
— Конечно объясню, — мы ищем одного и того же человека. Очень важного для меня человека. Признаю, что был неправ всячески отгораживая тебя от поиска. Поверь, у меня были на это веские причины, но об этом позже.
Наклонился вперёд и проверенным доверительным голосом, с едва заметным надрывом, произнёс.
— Андрюх, помоги мне спасти дочь.
Сработало. По его взгляду и напряжённым мышцам я понял, он заинтересован и готов. Но не достаточно, для меня и потому дожимаю.
— Ева в большой, я бы даже сказал в смертельной опасности. Ты один из немногих, кому она доверяет.
Для таких, как Андрей, доверие ребёнка, словно красная тряпка для быка. Башку сломает, чтобы оправдать. Но для этого есть я. Я прослежу, чтобы не сломал. Уверен, такой человек, мне ещё ни раз пригодится. Только вот слегка недооценил степень его ненависти ко мне.
— Объясни-ка мне одну вещь, — ехидно протянул Андрей, а я мысленно аплодировал стоя, — какого хрена ты бросил собственного ребёнка на произвол судьбы?