Мантис, смотря в кристальную даль горизонта, ответил:
— Я постараюсь объяснить тебе их, попытаюсь позволить прочувствовать их смысл, но по-настоящему ты познаешь эти определения только на Земле. — Тут он повернулся и посмотрел мне в глаза. — Да, вновь эти слова, но иного пути я не знаю.
— Пусть будет так, если это действительно единственный вариант их понимания.
Потом мы много разговаривали об этих словах, несуществующих в марсианском языке. И об их понятиях, коих нет на Марсе уже более тысячи лет.
Прошло много времени. И хоть Мантис старался как можно успешнее объяснить мне значение странных слов дизордера, у меня всё равно не получалось даже наполовину понять их.
Поэтому пока что они оставались для меня лишь сложными терминами, которым ещё предстоит раскрыть свою загадочность перед моим разумом.
А через неделю Мантис сказал, что я готова для полёта на Землю.
***
За несколько дней до запланированного отбытия я предупредила друзей и всех знакомых, что отправляюсь в путешествие на некоторое время. И объявила, что по возвращению сотворю такое созидание, которое, скорее всего, окажется одним из моих самых необычных и странных.
Я была уверена, что сотворю именно такое, ведь собиралась показать в нём современную Землю – то, чего почти никто из марсиан никогда не наблюдал. Кроме редких путешественников, конечно же.
Мантис говорил, что, как только закончится мой срок пребывания на Земле, со мной свяжутся, и прибывший корабль будет готов забрать меня обратно. И предупредил, что голонет окажется недоступен, когда я выйду за пределы Марса. С ним также не будет никакой связи. Так что во время путешествия я буду полностью отрезана от марсианского общества.
За некоторое время до отлёта мне пришлось пройти редактирование. У мозгового импланта (церебронум) отключили некоторые функции, чтобы пребывание на Земле было максимально, насколько возможно, аутентичным. А также было произведено обновление иммунонаниторов в крови.
Это, если кратко, множество мелких роботов – искусственный иммунитет, не сравнимый по эффективности с естественным. Будь эта технология у людей времён эпидемии чумы, то максимум, что грозило бы всем, всего лишь редкое чихание.
Без иммунонаниторов марсианин не сумеет прожить на Земле и нескольких дней, так как своего собственного природного иммунитета у него совсем нет. И любая зараза, незначительная для землянина, просто убила бы меня.
А вот действительно необычным мне показался подарок от Мантиса.
Когда мы стояли с ним в ангаре рядом с кораблём, он дал мне маленькую, размером с палец, капсулу, и сказал, что эта вещь может очень сильно помочь. Если случится ситуация, с которой я не сумею справиться, то мне нужно вонзить капсулу остриём в кожу и впрыснуть смесь. И тогда всё станет лучше.
Такой поворот событий вызвал во мне только больше мыслей о том, с чем же таким непонятным мне предстоит встретиться, что даже может понадобиться эта вещь.
— Я, — говорил Мантис, провожая меня на корабль, — хочу попросить тебя экономить смесь в капсуле и стараться справляться с различными ситуациями без её помощи. Иначе, когда она закончится, ты не сумеешь тягаться с той реальностью, в которую отправляешься.
— Тогда почему я просто не могу взять больше капсул? — спрашивала, садясь в салон.
— В таком случае ты не познаешь желаемое.
— Опять этот загадочный ответ без всяких объяснений. — Я задумчиво посмотрела Мантису в глаза.
— Да. Это так, — сказал он, кивая. — Но все мои ответы потеряют свою таинственность, когда ты вернёшь обратно.
— Тогда буду ждать этого. — Я почувствовала, как улыбка появляется на лице, а внутри – чувство некого воодушевления.
Мантис в ответ не продолжил диалог. Он только медленно и глубоко вздохнул, положил руку мне на плечо и пожелал успеха в путешествии.
Я поблагодарила его и зашла на борт корабля, блестящего своим зеркальным корпусом.
Устроилась поудобнее на широком красном диване и посмотрела наружу, в сторону Мантиса, который прощался со мной, подняв руку ладонью вперёд, и получил от меня в ответ тот же жест.
А потом дверь опустилась, и все внешние звуки умолкли. Лишь через большой иллюминатор я могла видеть, как Мантис смотрел на меня: задумчиво и устало. И непонятно, о чём он размышлял в тот момент.
Корабль едва заметно вздрогнул, медленно оторвался от земли и плавно устремился вперёд, оставляя позади посадочную площадку.
Он моментом пронёсся мимо остальных космолётов и, пройдя через шлюз, вырвался наружу.